Сказка о старом немце-колдуне Ойгене Карловиче и его одарённом пасынке Гюнтере

Жил да был в прежние времена в Немецкой слободе один старый и достаточно странный германец. Поселился он там ещё в годы правления Петра Великого, а оттого никто доподлинно не ведал, сколько ему теперь лет, и чем он вообще занимается. Впрочем, никто и не спешил узнавать этого, а всё потому, что германец тот, имел вид устрашающий и порой наводил ужас даже на своих собственных соотечественников. А что уж говорить о прочих жителях города, те его просто-таки боялись, и не приведи господь им встретить его где-нибудь на прогулке.

Завидев его, они тут же с трепетным придыханьем бросались на противоположную сторону улицы. И ведь не зря это делали, так как встреча с ним обычно не сулила прохожему ничего хорошего. И это опять-таки потому, что в среде горожан германец имел репутацию знахаря-колдуна и типичного чернокнижника, коих в наше время трудно найти. С тех самых пор, как главным целителем на Руси был славный Яков Брюс, учеником, которого, кстати, и являлся тот странный немец, людей подобного рода неумолимо повывели. Ну а звали того странного старика, как и подобает всем жителям немецкой слободы, чётко и хлестко, словно удар кнута – Ойген Карлович Заубер.

Вот такой загадочный и поразительно мрачный старик обитал подле Парадного замка государя, что располагался на Головинских прудах у речки Яузы. И не случалось ни одного дня, чтобы жители ближайшего околотка не проклинали его за те неудачи и напасти, кои случались с ними. И будь то падёж скота или же пожар, во всём винили только его, но никак не самих себя. Хотя с другой стороны они, может быть, и были в чём-то правы. Ведь старик обитал рядом с ними и запросто мог навести на них порчу.

А обитал он в небольшом покосившемся домишке, где содержал крохотную аптекарскую лавку, которая пользовалась популярностью лишь у малой категории жителей города, да и то всё больше бедняков и простых работяг. Богатеи же, и зажиточные горожане обходили его лавку стороной. Им было даже и невдомек, откуда у такого скверного старика может быть аптека. Потому как аптекарями в те времена обыкновенно становились люди образованные и с особенными знаниями. А тут тёмный мрачный немец, да ещё и с репутацией чернокнижника.

Но напрасно они так плохо думали о старом Ойгене Карловиче, ведь уж что-что, а толк в снадобьях и лекарствах он знал, сказывалась былая выучка, полученная им ещё от Якова Брюса. Кому, каких пилюль от мигрени дать, или кому какую микстуру от кашля приготовить, он превосходно знал и разбирался в этом. Однако сие знание не помогло ему заиметь добрососедских отношений и обзавестись друзьями. Люди чурались его, и даже те, кому он помогал, избегали общения с ним.

Что поделать, репутация есть репутация, и её очень трудно изменить, даже если на самом деле ты не соответствуешь ей. Старик это прекрасно осознавал, а потому особо не старался выправлять положение, и продолжал бродить по городу тёмной тенью, наводя на прохожих трепет и смятенье.

И всё бы это, наверное, так дальше и продолжалось, если бы как-то однажды в немецкую слободу из-за границы погостить к своей двоюродной тётушке ни приехал один молодой напыщенный хлыщ модной наружности с изрядно несносными замашками. Ох, и сноблив же, дерзок да высокомерен он был. Всех вокруг себя называл отсталыми карлами, и даже своей милой хлопотунье тётушке дал презрительное прозвище Frau Dick, что на русский манер означало «толстая баба». Ну а той приходилось всё это терпеть от него, ведь как-никак родственник, хоть и с отвратительным характером.