Пять сказок с французским оттенком

Случилась эта необыкновенная история в середине прошлого века в прекрасном и волшебном городе романтики и любви – Париже. Жизнь в те времена была стремительная и можно даже сказать очень бурная, а потому всё в ней предвещало скорейшее появление нового храбреца-героя.

И вот как-то однажды, погожим весенним днём, в чудесном районе поэтов и художников, на улице Монмартр, в семействе молодых воробьёв, что гнездились под крышей крыльца старого дома, вылупился маленький птенчик. А так как семья была молодая, то и птенчик у них оказался единственным. И это из-за того, что снеслось у воробьишек всего одно яичко.

Но зато какое. Самое желанное, самое любимое, и самое особенное; крупное, ровное, и с поразительно идеальной скорлупой. Вот и птенчик из него вылупился совершенно исключительный, не в пример другим. Едва он появился на свет, как тут же заявил о себе громким и уверенным чириканьем.

Правда, в отличие от других птенчиков он прочирикал не привычное, – Чирик-чирик,… – а нечто иное, более протяжное и распевное: – Вжик-вжик. Ну, естественно, родители, услышав такое, сразу же назвали его – Вжик.

– Посмотри-ка, какой у нас великолепный малыш вылупился! Он совсем не похож на прочих дети,… и росточком-то он больше, и голосок-то у него звонче, да и головушку-то он держит выше всех! Ну, прямо с пелёнок уже герой! – делясь своими впечатлениями, гордо прочирикал папа воробей.

– В этом ты прав,… он у нас совершенно особенный,… и я думаю, он самый замечательный птенчик на свете! Но это вовсе не потому, что он наш первенец и единственный сынок,… нет, не оттого, а просто он и на самом деле неподражаемый воробьишка! Ах, наш маленький Вжик! – конечно же, согласившись с папой, радостно прочирикала мама воробей.

Ну а раз родители решили, что у них самый замечательный сынишка, то и заботиться о нём они стали по-особенному, более внимательно и старательно. Приносили ему самые отборные и вкусные крошки, ловили самых упитанных комаров, поили его водой из самой чистой и свежей лужи. В общем, заботились о нём так, словно он птенчик мужественных орлов, а не простых городских воробьёв. И, разумеется, такая чрезмерная забота не могла ни сказаться на развитии Вжика.

Вскоре он быстро окреп, подрос, покрылся густым, пушистым опереньем и начал походить на настоящего воробья. Но что ещё интересно, он стал регулярно высовываться из гнезда и самостоятельно изучать открывшийся перед ним мир. Любознательность и смелость Вжика толкала его на самые отчаянные и безрассудные поступки, граничащие даже с героизмом, таким не характерным для его юного возраста. Ведь он мог запросто выпасть из гнезда и разбиться. Однако трудно оставаться равнодушным, когда за краем твоего жилища бурлит целый мир неизведанного.

– Что это там за кусты!?… А это что ещё за цветочки!? А вот интересно, что это за дерево растёт там, у окна на той стороне двора!? Какая же густая у него листва, какие разросшиеся ветви,… и что же в них может таиться!? Эх, скорей бы вырасти да всё разузнать,… а пока придется опять спрашивать у папы и мамы… – выставив свой жёлтый клювик наружу, разглядывая двор, не раз задавался вопросами Вжик. И, разумеется, ответы на них находил у родителей. Как только папа с мамой возвращались с очередного полёта, он тут же бросался к ним и приставал со своими дотошными расспросами. Ну а родители с готовностью отвечали ему, и терпеливо рассказывали о сложном устройстве нашего непростого бытия.