Время, жизнь, судьба

Время

Спешило время по дороге.

Куда? Зачем? Не угадать.

О том, конечно, знают Боги,

Но нам забыли рассказать.

А время сроду молчаливо.

Не скажет слова, хоть пытай.

Бежит неслышно, торопливо,

Возможно – в ад, возможно – в рай.

А мы заложники мгновений –

Не отвертеться, не сбежать.

Из поколенья в поколенье

Спешим вослед за ним опять.

Богам подобны, но не Боги,*

Всё тщимся прошлое понять:

Как потеряли по дороге

То, что нельзя было терять?

И как себя распяли сами…?

А время мчится, не вернуть.

Грехи… ну, что поделать с вами?

Как жернова легли на грудь.

*И сказал Бог: сотворим человека по образу (и) по подобию Нашему (Быт 1,26)

.

Цените жизнь

И каждый миг – он, как последний…

Но может быть, нельзя иначе?

Глупец «пройдёт»…, мудрец заплачет

Над невозвратностью мгновений.

Короткая сказка о времени

Остановились ходики,

А мастер занемог.

Беда дохнула холодом –

Безвременья порок.

Застыл бессильно маятник –

Пружинки кончен ход.

Давай с тобой по маленькой!

За жизнь, да без хлопот!

Безвременье торопится,

А время крепко спит.

Напрасно бабка молится,

Надеясь: « Бог простит».

Но есть у всепрощения

Последний, крайний срок,

Когда во искупление

Не примется «оброк».

Жизнь – горошина

Жизнь моя – горошина

Катится меж строк,

Ветром наземь брошена

В поле у дорог.

Кочки да колдобины,

Топот лошадей…

Пылью серой сдобрены

Стёжки моих дней.

Вьются строчки, стелются.

Край? Ещё не край.

Всё да перемелется,

Только не зевай.

Нету у горошины

Острого угла,

Болью припорошены

Смятых два крыла.

Я верю в жизнь

Я верю в жизнь, в её простую ценность,

В любовь… (Что может быть сильней любви?),

В Судьбу, себя, злой Рок, и неизбежность

Всего того, что нужно нам пройти…

Я верю в чудо, лишь, когда мне тяжко,

Когда невмочь и нету больше сил,

Когда с души последнею рубашкой

Слетает пепел гаснущих светил…

Я верю детским неподкупным сказкам

(Я так хочу, иначе нечем жить),

Друзьям немногим, солнечным раскраскам,

Земным годам, в которых мне любить…

Я верю в жизнь. И пусть не современно,

Пускай покрутят пальцем у виска.

Я верю, верю всепренепременно.

Ну, а иначе – смертная тоска…

Все под Богом

Мы ходим все под Богом.

Оправдано, и всё же,

Мороз бежит по коже,

И холодно немного.

Стою под образами,

Свечу, держа в руке,

С собой накоротке,

И верю: Бог ведь с нами.

А жизнь порою слепо

Отмерит срок, хоть плачь.

Она, хоть не палач,

Но как-то всё нелепо.

Свечу, зажав в ладони,

Взираю на огонь.

Молчит уныло он,

И тонет сердце в стоне.

Говорят, жизнь пустышка

Слыхал и не раз: наша жизнь лишь пустышка –

Отмеренный срок, неизвестно зачем.

Молчит пропылённая древняя книжка,

А кто-то бормочет: «И так, мол, проблем,

Решать, не решить». Только мудрое время

Мгновенья не стало откладывать впрок.

Ступает по жизни – не тяжкое бремя –

Считать километры безвестных дорог.

А с нами, без нас – для него нет сомненья.

Оно продолжает свой бег налегке.

А где-то полёт оборвали мгновенья,

Скользнули слезою по влажной щеке…

Пустышка? Я спорить готов сколь угодно.

Для времени – может, для нас – никогда.

Теряем мгновения часто бесплодно,

А каждая жизнь для Вселенной – звезда.

Парадигма

Я расшиб себе лоб о раскрытую дверь

И сдал парадигму в утиль.

Но забыл, (парадокс) кем восстал я теперь,

Утратив харизму и стиль.

Я искал то, что знал уже тысячи лет,

Терял, не сумев удержать,

И бежал от себя, не нашедши ответ,

Который я должен был знать.

Память снова закрыта на крепкий засов,