Монах

Решётчатые двери отъехали в сторону, отряд человек сорок стражников выстроился стальной стеной с обеих сторон прохода. Все солдаты стояли наизготовку, с обнажённым оружием, а значит никаких шансов сбежать или напасть на них для людей не было.
Это Андрей понял с первого взгляда и расслабился – всё ещё впереди, ещё не вечер. Главный из стражников глухо крикнул из-под опущенного забрала:
- Все на выход! Пора умирать!
Узники медленно и обречённо потянулись из камеры, проходя мимо стражников по длинному тёмному коридору, освещённому из узких оконцев вверху стены. В коридоре пахло прогорклым дымом от факелов, видимо горевших тут ночью, а также пОтом заключённых, теснившихся в проходе.
Через метров двадцать, они свернули налево, и оказались у большой железной двери, высотой метра три, перекрывавшей арочный проход. Перед дверью стояли два мускулистых человека, по пояс голые, в длинных кожаных передниках – вероятно служащие Круга и по совместительству палачи.
Заключённым пришлось постоять у двери минут пятнадцать, пока за дверью не пропели трубы, после этого служащие тяжело, с напряжением откатили дверь в сторону, и в проход хлынул солнечный свет, заставивший зажмуриться идущих на смерть.
Стражники сзади стали древками копий и мечами подталкивать заключённых и те нестройной группой вывалились на арену Круга.
Андрей видел это всё на картинках и в кино – трибуны амфитеатра, орущую толпу, трибуну для элиты – всё, всё как в дурном сне или дурном фильме.
Узники сгрудились в центре огромной арены, практически размером с футбольное поле.
Андрей внимательно осмотрел всё вокруг – это был, практически, стадион, только древний – никакой рекламы и травяного покрытия. Он усмехнулся – в такую минуту и думать о рекламе…вот же приучили видеть на стадионах эти дурацкие рекламные плакаты. Хорошо хоть перед смертью не придётся видеть в последнюю минуту рекламу кроссовок или костюмов.
Впереди стояла ещё одна группа – Андрей с горечью обнаружил там женщин, и самое главное – детей.
Дети были всех возрастов, от младенцев до подростков, видимо, их забрали вместе с матерями. Он вспомнил рассказ вышибалы, как тот работал бойцом круга и убивал женщин и детей – слушать это было мерзко, а уж видеть – совсем жутко.
Андрей постарался выбросить из головы все посторонние мысли и стал холодным и ясным, как ледниковая талая вода. Ему надо выжить, а всё остальное потом – жалость, переживания, страх и ненависть.
Монах осмотрел узников внимательным глазом – можно ли организовать из них хоть какое-то подобие воинской группы, и с сожалением понял – нет. Это были абсолютно гражданские люди, многие измождены содержанием в мерзкой тюрьме, а те, кто покрепче, больше чем в детских драках не участвовали. Значит, рассчитывать надо будет только на себя, и очень быстро соображать и действовать – пока бойцы Круга расправляются с остальными потенциальными покойниками – бить их в спину, завладеть оружием и попытаться уничтожить всех. Задача непомерно сложная, но возможная.
Всё-таки нужно попробовать как-то организовать этих олухов – подумал он и крикнул:
- Слушайте меня все! Шанс убить хотя бы нескольких уродов у нас есть, хоть умрём с честью, и заберём с собой несколько негодяев! Держитесь кучно, не разбегайтесь по арене, не набрасывайтесь на бойцов по одному, а только по пятеро-четверо, они не успеют всех сразу убить! Валите их на землю, душите, грызите, рвите - мы успеем убить многих, если не струсите! И не кидайтесь защищать женщин и детей – это бесполезно, а они того и ждут, чтобы вы разбежались и погибли на радость толпе! Бросайтесь группами, стаями, как волки, и вы отомстите за гибель родных!