Там, где цветут маки

Уже четыре часа мы лежим на осенней земле, под холодным солнцем, конца сентября. В разбомбленном трёхэтажном здании школы, засел снайпер. Впереди, заросший, травой по пояс стадион, позади посадка: кусты, деревья. Идеальное место для укрытия, но чуть выше, мы же лежим в овражке, который нам спасает жизнь.

Рассказали друг другу все истории о рыбалке и охоте, на войне рассказы о мирной жизни, словно сладкая карамель «Дюшес» на языке.

– Командир, смотри! – говорит мне Ясень, указывая куда-то в заросли травы. – Осень уже, а он цветёт.

Я, внимательно, вглядываюсь в том направлении, на ветру колышет лепестками нежный цветок мака. Алое пятно на фоне жухлой осенней травы, то замирает, то вздрагивает при порыве ветра. Так и слышится в каждом его движении: «Жив! Я жив! Я живой».

«Семена уже упали. Погода хорошая, вот он и взошёл. Созреть не успеет, даже. Пропало впустую зернышко. У всего должно быть продолжение. Любая жизнь не должна пройти впустую, пусть это и цветок», – думаю я.

– Я, давно, легенду одну слышал. От соседа, тот в Азии воевал, – говорит Ясень. – Жила, когда-то, женщина. Она была очень красивая: дочь земной женщины и бога. Этот бог, так любил её, что разрешил жить среди людей. Все мужчины при виде её сходили с ума, больше ни о ком и думать, кроме неё, не могли. Что там случилось, толком, не помню, но кто-то убил её, может из ревности. И боги решили наказать всех людей за это. На её могиле взошли алые маки. В то селение, где она жила, явился старец и научил из этих цветов делать опиум, уверяя, что это лекарство от всех болезней.

– Наказал, так наказал! – отвечаю Ясеню. – И не обманул, вот, что главное!

– А, и правда! Есть такие женщины, что раз увидел и помнишь всю жизнь, – говорит он. – У нас, в институте, такая была. Королева красоты, потом, женой бандита стала. Вместе с ним и убили.

– Нет, я таких не встречал. Красивых – да. Чаще всего, красивая и глупая. Мне, больше, умные нравятся, когда и поговорить есть о чем.

Со стороны школы раздаются автоматные очереди, взрыв гранаты. Шуршит рация, в районе бёдра: «Командир, чисто».

Роселла

Мы пересекли границу и остановились, дожидаться основную колонну грузовиков с гуманитарной помощью. Я буду замыкать колонну, а пока снимаю бескрайние поля, простирающиеся на километры вокруг. Под ногами шуршит придорожный гравий, я замечаю пустые гильзы, поблескивающие на солнце. Когда-то, на этих полях вызревали тонны пшеницы, сейчас засеяны лишь отдельные клочки земли, сиротские лоскуты на фоне необработанной земли. Я включаю камеру и снимаю несколько минут этот печальный пейзаж. После, убрав её, достаю сигарету и закуриваю, прогоняя по легким сладкий дым, успокаивающий нервы. Подходит Зорич, дёргает за ремень, привлекая к себе. Резко осаживаю его, ударом в область печени и почти выдыхаю остатки дыма ему а лицо.

– Полегче! – стонет он на выдохе. – Курить вредно!

Я закатываю глаза, его недвусмысленные намеки засели у меня в печенке.

– Папочку не строй! Всего на восемь лет старше! – язвлю ему в ответ.

– Я должен, присматривать за тобой, объяснять что и к чему.

– Ты путаешь понятия! Просвещать в сексуальном плане меня уже, давно не нужно.

Мимо, начинает движение колонна, фуры проносятся и коротко сигналят, поровнявшими с нашими машинами. Я, ещё немного, рассматриваю, до боли знакомый пейзажи забираюсь в салон своего джипа.