О смерти Чехова - Леонид Семенов

О смерти Чехова

Страниц

5

Год

Однажды, в серых осенних днях, когда под ногами размазывалась грязь, мой путь привел меня к Петербургской стороне. Вдруг, мой взгляд упал на бумажку, которую кто-то небрежно оставил на панели. Обнаружив, что это список книг, которые этот неграмотный человек хотел взять из библиотеки, я не мог не заинтересоваться содержимым. В списке значилось: взять то-то, взять то-то и «третий том Чехова – милаго человека!».

Я задумался, что же такого должен иметь в себе человек, чтобы его личность не ранила острыми углами своих особенностей мир его собратьев. Это вопрос не вызывал у меня спешки, но тогда, обнаружив эту бумажку, лежащую здесь по счастливой случайности, я наконец-то постиг некую истину и нарисовал образ идеального Человека.

Но он не имел величественности в своем обличье. Это было благословение, ведь сейчас такое навязчивое желание стать великим стало вызывать тошноту...

Читать бесплатно онлайн О смерти Чехова - Леонид Семенов

…Я не фаталист, но одно сектантское поверье возбуждает во мне мрачную уверенность: смерть убирает человека тогда, когда все, и дурное и хорошее, что могла получить от него жизнь, – получено, мера дел его исполнена, и лицо его ясно перед Богом.

И еще думаю я, что абсолютной правды на земле нет и потому важно не то, о чем пишет писатель, не те истины, которые он, якобы, открывает, а его собственная личность, поскольку она велика и своеобразна.

И исходя из этих двух положений я думаю, что Чехов умер вовремя и должен был умереть.

Однажды, осеннею слякотью, проходя по Петербургской стороне, я поднял с панели бумажку, на которой малограмотный человек записал себе те книги, которые хотел взять из библиотеки. Так и было записано: взять то-то, взять то-то и «третий том Чехова – милаго человека!»

В то время много кричали о том, что человек звучит гордо[1], и из миллионов добродетельных мещан, солдат, мужиков, купцов, чиновников, попов, царей и хулиганов стремились вылепить величественный образ человека.

Было потрачено много стараний и много шуму, но величественный образ не вытанцовывался и роковым образом, через силу, гордость, своеволие и сверхпереживания, впадал в величественную пошлость, желающую плевать на весь свет и плюющую на собственное самодовольное чрево.

Конец ознакомительного фрагмента.