Операция «Сепарация»

Операция «Сепарация»

В мае 2021 года, перед поездкой в Москву, я сказала подруге: «Всё, начинаю операцию «Сепарация». Устала быть вечной дочкой для своей мамы!» Я, правда, хотела со всем разобраться. Конечно, я уже прорабатывала наши отношения в личной терапии, в учебных психологических группах. Конечно, прочитала кучу литературы на эту тему. Конечно же, считала, что давно сепарирована. В свои 47 я была вполне опорной зрелой личностью, но… У мамы случился инсульт, и я ехала в Москву, чтобы перевезти её к себе. Надолго. Может, насовсем.

Так вот и пришла идея про операцию «Сепарация».

Я всё себе чётенько распланировала. Как перевезу маму, как буду с ней договариваться, как пройду в отношениях по пяти спасительным ступеням. Даже челлендж в сети запустила с названием «Операция Сепарация. 5П», чтобы не слиться.

Ступени придумала такие:

1П. Понять, почему мы перестали понимать друг друга?

2П. Познать причину наших постоянных ссор.

3П. Принять маму и себя такими, какие мы есть.

4П. Простить ей и себе всё, что мы друг с другом натворили.

5П. Полюбить друг в друге человека.

Зачем мне это было нужно? Чтобы одновременно сблизиться с мамой и окончательно разделиться. Меня мучило то, что мы не воспринимаем друг друга, как личностей, утратили живой контакт и больше не были родными людьми.

Кто бы мог подумать, во что всё это выльется в итоге.

Тогда я просто игралась. Но это была взрослая и ответственная игра. Сепарироваться в уме, душе и в сердце от здоровой мамы, которая где-то там, далеко, живёт свою жизнь и только иногда даёт поручения и ЦУ по телефону, довольно просто. А каково это, когда она рядом, командует, капризничает и болеет?  Когда она тут, в реальной жизни? Когда привыкла всё и всех контролировать, всем и всеми управлять. Когда умело распоряжается мною, тонко используя годами отработанные навыки: манипуляции, тотальный контроль, приказы, не подлежащие обсуждению, хитрости, шитые белыми нитками.

А что делать с осознанием, что многие её навыки я переняла и успешно применяла по отношению к своим детям? Мне бы хотелось выкинуть в Лету все свои педагогические косяки, все болезненные и созависимые отношения с мужчинами, но мамино присутствие точно вытащит наружу всех тараканов. Потому что имя им – легион инфантилов. Я это знала. И вздыхала.

«Ладно, буду считать, что это двойная сепарация. Решительно отрежу себя от мамы и бережно от взрослых детей. Всем будет во благо», – постановила я и взялась за дело в 100500 раз.

Тогда я ещё не знала, что моя главная, самая болючая и самая исцеляющая часть сепарации произойдёт через год. Когда уже ничего нельзя будет изменить. Не знала, что напишу эту книгу. Что буду рыдать над некоторыми страницами, как в первый раз, а над некоторыми выдыхать и светлеть лицом. Ничего этого не знала и нырнула.

Фиксировала всё происходящее в постах челленджа в соцсети и в своих многочисленных блокнотах. Они стали для меня одновременно и реанимацией, и палатой интенсивной терапии, и реабилитационным санаторием.

Сепарация – сложная операция, которая включает в себя много маленьких и противных процедур. Если одна из сторон к ней не готова, то операция, прям, гнойная и кровавая. Она, бывает, затягивается на годы. Чаще всего.

Это не косметическая процедура по увеличению или уменьшению чего-нибудь, которую можно себе позволить, а можно отменить. Это необходимость.