Второй футуризм. Манифесты и программы итальянского футуризма. 1915-1933

© Екатерина Лазарева, введение, составление, перевод, комментарии, 2013

© Книгоиздательство «Гилея», 2013

Филиппо Томмазо Маринетти. Около 1922 года

Что такое манифест[1]? До Маринетти манифестами называли либо важные обращения официальной власти к населению, либо воззвания и декларации политических партий и движений. Основатель итальянского футуризма, литератор Филиппо Томмазо Маринетти впервые назвал манифестом письменное изложение литературных и художественных принципов своего движения[2]. Программные труды его предшественников – статьи, поэмы и трактаты – были названы «манифестами» уже в ХХ веке их исследователями, а не авторами[3]. Таким образом, футуризм как бы задним числом сформировал новый литературный жанр манифеста, подразумевавший композиционно законченное теоретическое высказывание, систему теоретических положений относительно характера и задач литературного или художественного творчества, представляющих взгляд автора, группы или течения.

Помимо первого употребления понятия «манифест» в литературно-художественном контексте, футуристы использовали совершенно новый способ распространения своей программы, заимствующий методы рекламы и пропаганды. «Первый манифест футуризма» (1909) был опубликован на передовице популярной ежедневной парижской газеты «Фигаро», а затем был напечатан в Милане Дирекцией футуристического движения в виде листовок на итальянском и французском языках[4]. Тем же образом, тысячными тиражами издавалось большинство последующих манифестов футуристов – они рассылались как рекламные брошюры и разлетались по городу как политические листовки, стремительно приобретая международную известность[5]. Превзойдя по числу оставленных заявлений все литературные и художественные движения ХХ века, футуризм превратил манифест в главное средство пропаганды своих идей и коммуникации с широкими слоями горожан.

В духе утвердившейся уже в XIX веке традиции итальянские футуристы обрушиваются со страстной критикой на всю прежнюю «пассеистскую» культуру, но в отличие от своих предшественников они сводят пространную аргументацию к броскому лозунгу – манифесты итальянского футуризма декларативны и сравнительно кратки[6]. В дальнейшем эту риторику и сами способы печати и распространения своих программ заимствовали русские футуристы и немецкие дадаисты. А в целом после футуризма манифест стал привычной составляющей любого авангардного течения, и сам опыт артикуляции художниками собственных творческих намерений во многом повлиял на утвердившееся в ХХ веке понятие «современного искусства». Манифесты часто издавались в предвосхищение собственно искусства, закладывая теоретический фундамент для будущей практики (иногда даже заменяли собой эксперимент и поиск), и этот программный характер футуристического искусства заложил основы проектного характера искусства ХХ века.

Узнаваемый теоретический и идеологический горизонт итальянского футуризма определили ранние манифесты довоенного периода, который принято называть «героическим». Манифесты послевоенного футуризма известны гораздо меньше, хотя в них разрабатывались весьма интересные и актуальные идеи, возникали симптоматичные аналогии с другими европейскими авангардными движениями, а также велась чрезвычайно важная полемика вокруг искусства и политики.