Все жанры Все авторы
Кладбище с вайфаем - Лев Рубинштейн

Кладбище с вайфаем

Страниц

35

Год

2020

В новом уникальном литературном произведении Льва Рубинштейна развертывается эпическая борьба между прошлым и настоящим, которая оказывает огромное влияние на наше сознание. В книге автор обращается к нашим воспоминаниям о советском прошлом, показывая, как они продолжают оказывать своё влияние на нашу сегодняшнюю жизнь. Он внимательно анализирует навязчивые образы пропаганды, поручения, поправки, запреты, оговорки и ослышки, которые находятся в самой глубине нашего подсознания.

Необычный подход Льва Рубинштейна к письму делает эту книгу уникальной. Он не просто рассказывает о проблемах, а показывает, как можно справиться с ними. Опираясь на свою безошибочную интуицию и юмор, автор демонстрирует, как можно оперативно и точно реагировать на информационные вызовы современной России. Его техника фрагментарного письма становится настоящим оружием, позволяющим разоблачить и преодолеть все информационные нелепости.

Лев Рубинштейн - известный автор, издавший ряд книг поэзии и эссеистики, таких как "Домашнее музицирование" (2000), "Погоня за шляпой и другие тексты" (2004), "Знаки внимания" (2012) и "Целый год. Мой календарь" (2018). В своих произведениях он не устаёт задаваться важными вопросами о нашей истории и современности, а его талантливый и уникальный стиль письма делает его произведения привлекательными для широкой аудитории.

Читать бесплатно онлайн Кладбище с вайфаем - Лев Рубинштейн

1

Когда автор размышляет, с чего бы начать текст, содержание которого до поры до времени неведомо ему самому, он вполне справедливо решает выдернуть из ткани памяти нитку какого-нибудь мимолетного и не слишком значительного воспоминания. Если не из детства, то, по крайней мере, из далекого уже прошлого. А там уж, надеется он, само как-нибудь пойдет. И оказывается обычно прав.

2

Когда давно уже, где-то в начале семидесятых годов, я прочитал на этикетке спичечного коробка странное предостережение “Берегись населения”, я удивился не столько содержанию этого призыва – содержание мне показалось как раз более или менее обоснованным, – сколько тому, что прямо вот так вот прямо такое вот прямо на спичечном коробке…

Это было, мягко говоря, удивительно.

Впрочем, недоумевать мне пришлось совсем не долго.

Мой тихий ад в стройности своей первоначальной восстал очень скоро, когда, перечитав этот странный текст раза четыре, я все же разглядел, что там вовсе не тревожное “берегись”, а совсем даже мирная и скучная “перепись”. Тьфу ты! Ну ее…

3

Когда я слышу какие-нибудь речи про какое-нибудь очередное “дно”, я начинаю думать о том, сколь относительны и сколь неодинаковы наши представления об окончательной катастрофе. И вспоминаю, конечно, недавно услышанный мною маленький диалог.

В метро рядом со мной сидели молодой папаша и сынок лет шести. Судя по долетавшим до меня обрывкам разговоров, речь шла о невеселом – о последствиях гипотетического ядерного удара.

“И это будет такой силы выброс тепловой энергии, что буквально все живое просто испарится и превратится в пар”.

“Что, и все мороженое растает?” – тревожно спросил мальчик.

4

Когда мы волей обстоятельств становимся свидетелями очевидного насилия, академические рассуждения о том, в какой мере “насильник доведен до отчаяния”, в какой мере “оскорблены его святые чувства” и в какой мере объект насилия “сам спровоцировал это своим нахальным поведением”, нам кажутся не вполне, мягко говоря, адекватными.

Но это лишь нам с вами так кажется. Свидетели бывают разными.

Такие, например, существуют свидетели, чьи нежные чувствительные души изъязвлены бывают доносящимися с улицы истошными воплями. “Сколько это может продолжаться в конце-то концов! Закройте уже, наконец-то, форточку! Заснуть же невозможно! Уже, между прочим, четвертый час ночи! Завтра рано утром мне на йогу! Безобразие!”

И такие бывают, чей тонкий вкус оскорбляется не слишком-то, прямо скажем, женственным поведением насилуемого объекта. Ну вот зачем она так некрасиво визжит и царапается? Да и платье на ней какое-то драное. Женщина должна все-таки в любой ситуации следить за собой, за своим, так сказать, внешним обликом. Насилие насилием, а зачем же так опускаться.

Существуют, между прочим, и такие, кто, засунув правую руку в недра штанов, с вожделением ждет апофеоза, финального “содрогания”.

Разные они бывают, свидетели.

Насильник, впрочем, тоже человек. Он тоже может в какой-то момент, посреди, так сказать, процесса, проявить нечто вроде гуманности и хрипло промолвить: “Ладно, согласен на перемирие, чего-то я подустал маленько, пойду-ка я покурю и поссу, только ты смотри никуда не уходи, я скоро”.

5

Когда тот или иной “объективист” не без ехидства интересуется: “А почему ты подписываешь петиции за якобы (якобы!) политических заключенных в России, а тебя при этом ничуть не беспокоит судьба политических заключенных в других странах” (под “другими странами” понимается чаще всего Украина, и, разумеется, без всякого “якобы”), я обычно не отвечаю, считая это делом, в общем-то, бесполезным.

Вам может понравиться: