Мифшутки Древней Греции. Сатирический пересказ античных преданий

По утверждению древнегреческих товарищей, вначале повсюду царил вселенский Хаос.

И был он беспросветен, бесконечен и неописуемо одинок, пока однажды не посетила его мысль шалая:

«Мать моя Вселенная! – сингулярно ахнул Он. – Так я ж порождать могу!»

И породил Землю с Тартаром, Мрак с Ночью. И Эроса, для потехи.

Ну а с Эросом всё само понеслось-поехало: Гея-матушка породила Горы высокие, Моря глубокие. Мрак с Ночью породили День и Свет, для контрастности.

Мрачный Тартар тоже нарожал себе всякого.

И началась повсеместная свистопляска, именуемая жизнью.

Принесла плодовитая Гея Урану титанчиков – шесть мальчиков и шесть девочек, – и стали они, разбившись по парам, тоже порождать, не мешкая.

Так возникли: Солнце, Луна, Заря розоперстая… Не говоря уже о ветрах, океанидах и прочей ерунде вроде звёздочек.

Правда, быстро пресытившись суетой утомительной, поднялся Уран над всем сущим и стал оттуда править миром. А вот жена его, Гея, увы, не смогла пресытиться. И всё рожала как заведённая.

– Чьё это?! – громыхал Уран, разглядывая уродливых циклопчиков.

– Твоё! – уверяла мужа невинная жёнушка.

– А это?! – указывал он на сторуких гекатонхейров.

– И это. Как на духу… А ну-ка, деточки, обнимите скорей папочку!

И бежали сторукие обниматься. Да так, что Уран продохнуть не мог.

Отбиваясь от ласк тех навязчивых, мчал к себе правитель материи и до зари грохотал там раскатисто. Пока однажды не пришла ему гениальная идея, всякого папашу посещающая изредка.

– А забрала б ты с глаз долой этих деточек! – пророкотал Уран в то утро памятное. И отозвалась его супруга изумлённая:

– А куда ж мне забрать-то их, миленький?!

– Да всё равно! Хоть туда, откуда вылезли! – разразился Уран грозной бурею.

И вобрала в себя Гея титанчиков.

А вобрав, принялась их в своём чреве против папашки науськивать.

Прилежней всех науськивался младшенький, Кронушка. Среди своих – Хрон или Хронос-джуниор.

Жутко нравилось тому Хроносу, сидя на коленках матушки, внимать колыбельной песенке:

И вот однажды, до одури наслушавшись того проникновенного шлягера и раздобыв по случаю серп нержавеющий, взял Крон да и оскопил папашу единокровного. После чего безжалостно низверг оскоплённого.

Подробности того инцидента греки умалчивают. Но вот схема: серп, оскопление, низвержение – прослеживается ими и впоследствии.

В итоге, взобравшись на пригретое папино местечко, стал отныне Хрон единовластным царём всего сущего.

– Нет нынче никакой веры деточкам! – вздыхал он частенько вечерами томными. – И куда только мир катится?

«Куда-куда… – ехидно посмеивался Тартар. – Знамо куда, чай образованные».

А жена Крона, Рея кроткая, покорно помалкивала в тряпочку. И помалкивая, рожала мужу богов исключительно. По сугубо гастрономической надобности. Был у Хрона такой пунктик. Страдал он вдобавок к паранойе божественной богоедством любительским и, в отличие от низвергнутого папаши, любил своих деток чуть прожаренными и пожирал их порой даже без соуса.