Брат моего мужа. Я тебя получу

— Тебе не кажется, что с твоей женой пора что-то делать, сынок? — слышу ядовитый голос свекрови и сильнее вжимаюсь в стену коридора. Только бы меня не заметили. — Полина уже отработанный материал. Все ее приданое ты успешно встроил в семейный бизнес. Ее отец больше не обладает той властью, что раньше. Ничего не мешает тебе сменить жену. Я тут присмотрела одну породистую девочку, дочку сенатора. Как раз то, чего нам не хватает. Конечно, Злату придется оставить у нас. У нее наша кровь. Доверить воспитание девочки неизвестно кому мы не можем. Я найду для внучки лучший закрытый пансион. Твоя жена невозможно ее разбаловала. Если ты сам не можешь решиться, я придумаю, как это устроить.

— Мама, не смей. Я тебе серьезно говорю, не смей, — раздраженно возражает муж. Только я не обольщаюсь, он вовсе не пытается меня защитить. Дальнейшие слова Арсения это подтверждают: — Лина — моя игрушка. Я сам решу ее судьбу, когда наиграюсь с ней.

— А с Родионом ты тоже играешь? — холодно уточняет свекровь. — Сколько мы еще будем его терпеть? Если твой отец перед смертью сошел с ума, это не значит, что мы должны молча это принять. Я же говорила, надо было признать его недееспособным. Тогда он не отписал бы часть семейного бизнеса своему ублюдку. До сих пор не понимаю, как Виктору хватило наглости двадцать пять лет назад притащить мелкого звереныша в наш дом. Еще и рассчитывать, что я буду его воспитывать. Тогда мне удалось убедить твоего отца отдать мальчишку в закрытую школу. К сожалению, несмотря на суровые условия, звереныш все равно выжил. Выучился и нашел подход к Виктору. Вот и получил свой кусок пирога.

— Мама, ты не хуже меня знаешь, что отец отдал ему самое неприбыльное направление. Мы не слишком много потеряли.

— Да, но за три года после смерти Виктора этот ублюдок развернулся так, что теперь его «Руссталь» конкурирует с нами. Он давит нас, сын. Мы должны ответить.

— Конечно, ответим, — в голосе мужа слышна злорадная усмешка. — Я уже работаю над этим. В его конторе мой шпион. И даже не один. Скоро я нанесу удар, братца ждет сюрприз.

— Не называй этого ублюдка братом. У вас нет ничего общего. Я до сих пор не уверена, что он сын Виктора. Результаты днк могли подделать.

— Кто, мама? Любовница отца, мать Родиона, к тому времени умерла. Брату было всего тринадцать. Больше родни у него нет.

— Не знаю, кто, — недовольно произносит свекровь. — Конкуренты, враги. Да мало ли…

— Нет, отец говорил, что сделал несколько экспертиз.

— И все же его могли обмануть. Ладно, сейчас это уже не исправить. Скажи, ты уверен в надежности своих шпионов? Они ведь могут работать на обе стороны.

— Не могут. Они преданы мне. Одна уж точно. Но в любом случае только на преданность я не рассчитываю, не беспокойся. Лучше всего действует сочетание кнута и пряника. Сама меня так учила. Я крепко их держу.

— Хорошо, сын. Я тебе доверяю. Но с Полиной поторопись. Дочка сенатора — лакомая добыча, ее быстро окольцуют. Неужели за пять лет ты еще не наигрался с женой? Я думала, она тебе гораздо раньше надоест. Унылая рыба, скучная и правильная, — вот теперь в тоне свекрови проскальзывают ревнивые нотки.

Сейчас я уже не обманываюсь ее фальшивой, аристократической вежливостью. Знаю, что прячется за фасадом ухоженной, молодящейся женщины. Настоящий монстр. Такой же, как и ее сын. Свекровь с первого дня ревновала Арсения и возненавидела меня. Но к сожалению, осознание пришло ко мне слишком поздно.