Все жанры Все авторы
Пепел - Александр Проханов

Пепел

Страниц

175

Год

2011

Петр Суздальцев – выдающийся востоковед, дипломированный специалист по иностранным языкам, решительно бросил все и покинул суету Москвы ради маленькой деревушки. Здесь, среди живописных лугов и густых лесов, он намеревается воплотить свою мечту – написать роман о восточной магии, красоте и загадочности.

Однако, погружаясь в творческий процесс, в душе молодого писателя каждый раз пробуждается странное предчувствие бурной и непредсказуемой схватки. Его перо не описывает грацию и очарование Востока, а насыщено жестокостью, бешенством и пронизано запахом пороха и крови. С предельным реализмом и неизменным страданием, Суздальцев представляет в своей книге все фазы и эпизоды грядущей кампании в Афганистане...

То, что начиналось как феерическая история, превращается в драматическую повесть, охватывающую самые трагичные моменты будущего конфликта. Мастерски наблюдая и описывая события, Петр Суздальцев проникает глубже, цепляя все душевные струны читателей. В его произведении сочетаются яркие образы героев, эпическая атмосфера и сложность международных отношений.

Используя свой богатый багаж знаний о странах Востока, Суздальцев чувствует обязанностью передать не только его восхищение и увлечение этими землями, но и предостеречь от возможных опасностей. Его книга предлагает проникнуть за грань ярких красок и загадок, чтобы раскрыть всю правду о будущих событиях и поставить точку в карьере востоковеда-писателя.

Содержа многочисленные перипетии, эмоциональные взрывы и волнующие обороты сюжета, книга Суздальцева становится неотъемлемой частью истории и сегодняшнего дня. Его вклад в литературу неподвластен времени и остается глубоко уважаемым. Каждое слово, каждое предложение наполнены его страстью и единственным взглядом на Восток, который не оставит вас равнодушными.

Читать бесплатно онлайн Пепел - Александр Проханов

ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА

В молодости я написал четверостишие:

Мне долгий век кукушка нарыдала.
Должно быть, знала, вещая, она,
О том, что терпеливо поджидала
Меня далекая нездешняя война.

В этом стихотворении выражено ощущение, которое было характерно для многих моих сверстников, чьи отцы погибли на фронтах Отечественной, и кто жил и взрастал в благословенное, невоенное время, увлекаясь поэзией, русской стариной, авангардными направлениями науки. Мы пользовались благами, которые добыли нам отцы ценой своих жизней. И нам казалось, что мы в долгу перед ними, и заплатить этот долг мы сможем, лишь пережив, хотя бы отчасти, те лишения, что выпали им на долю. И эти лишения – военные. Предчувствия грядущей войны были свойственны тому времени, создавали среди определенных кругов молодежи духовное и этическое напряжение. Я принадлежал к этим кругам. Афганская война, когда она разразилась, и стала для меня той войной, что была дана мне в предчувствии.

Роман «Пепел» следует рассматривать в неразрывной связи с романом «Стеклодув. Война страшна покаянием». Там действует профессиональный военный, разведчик, описана его военная афганская «одиссея». В романе «Пепел» – юность героя. Афганская война дана ему как предчувствие, как «галлюцинация» художника. Тем не менее, в этих «галлюцинациях» я постарался с предельным реализмом изобразить все фазы и фрагменты «афганской кампании», свидетелем и участником которых я был на протяжении всей войны.

Александр Проханов

ГЛАВА 1

Суздальцев совершал любимую вечернюю прогулку по осенней Москве, такой благоухающей, смугло-золотистой, с фонарями, дрожащими среди мокрых деревьев. Тихвинская улица металлически блестела после дождя. Кольчуга булыжника отливала голубым. Трамвайные рельсы струились стальными ручьями. Окна в домах все были оранжевые из-за висящих в комнатах одинаковых матерчатых абажуров. Суздальцева обогнал трамвай с номером 27. Вагоны похрустывали на стыках. За стеклами маслянисто, как в рыбьем жире, проплыли лица пассажиров. На крыше трамвая торчали чуткие рожки, как у улитки. На них горели два фонарика, зеленый и малиновый, как испуганные глаза зверьков. У Палихи трамвай повернул, сбросив с дуги длинную зеленую искру, которая упала на булыжник и не сразу погасла.

Теперь он шел вдоль чахоточной клиники с белыми колоннами и ампирным фронтоном. Большие окна клиники ярко полыхали, и казалось, в палатах что-то случилось, кому-то плохо, и от этого Суздальцеву стало тревожно.

Памятник Достоевскому перед клиникой стеклянно темнел сквозь голые тополя и казался пациентом, который выбежал из палаты и оцепенел в больничном халате, с голым плечом и в шлепанцах.

За клиникой громоздился Театр Советской армии, построенный в виде пятиконечной звезды. В каменных капителях колонн спали голуби. Над театром в черно-синем небе пылал красный флаг. Бурлил на ветру, волновался, и было слышно хлопанье тугой материи.

Суздальцев прошел вдоль Екатерининского дворца, перед которым стояли старые гаубицы на деревянных колесах. Полукруглые окна дворца золотились. Слышалась музыка, и казалось, там идет бал. Дамы в тяжелых кринолинах и кавалеры в париках грациозно танцуют менуэт.

Бульвар был сырой, просторный, с черными, уходящими ввысь деревьями. Сквозь чугунную решетку бежали огни. Памятник маршалу Толбухину казался отлитым из черного стекла. Пахло дождем, опавшими листьями, мокрыми крышами – осенней вечерней Москвой, которую он так любил.

Вам может понравиться: