Ночевала тучка золотая. Солдат и мальчик

Жанр: Русская классика / Советская литература / Литература 20 века

Автор

Страниц

530

Год

2024

Имя Анатолия Приставкина стало известным многим читателям благодаря его глубоким и трогательным произведениям, посвящённым вопросам войны и военного детства. Сам автор, переживший трагические события своей юности, смог передать в своих книгах незабываемые впечатления о судьбах беспризорников, разбросанных войной по необъятной территории страны. Он был одним из тех, кого называют "детьми войны", и именно эта тема легла в основу его литературного наследия.

Одним из самых выдающихся произведений Приставкина считается повесть «Ночевала тучка золотая». В этом произведении рассказывается история двух братьев-близнецов — Кольки и Сашки, которые в 1944 году оказались на Северном Кавказе. Время и место действия повести перекликаются с историческими событиями, связанными с депортацией чеченцев, во время которой московские детдомовцы были направлены на эти опустевшие земли. Публикация повести в 1987 году принесла автору международную известность: книга была переведена на более чем 30 языков, а Анатолий Приставкин получил Государственную премию за свое творчество.

В настоящее издание вошли многие из самых известных работ Приставкина, включая не только «Ночевала тучка золотая», но также повести «Солдат и мальчик», «Кукушата» и другие произведения, которые погружают читателя в атмосферу послевоенного времени, раскрывают судьбы людей, лишенных родных и дома. Эта литература оставляет глубокий след в сердцах читателей, заставляя их задуматься о травмах, которые несёт память, о любви и потерях, о человеке в условиях войны.

Читать бесплатно онлайн Ночевала тучка золотая. Солдат и мальчик - Анатолий Приставкин

* * *

Ночевала тучка золотая

Посвящаю эту повесть всем ее друзьям,
кто принял как свое личное это бесприютное дитя литературы и не дал ее автору впасть в отчаяние

1

Это слово возникло само по себе, как рождается в поле ветер.

Возникло, прошелестело, пронеслось по ближним и дальним закоулкам детдома: «Кавказ! Кавказ!» Что за Кавказ? Откуда он взялся? Право, никто не мог бы толком объяснить.

Да и что за странная фантазия в грязненьком Подмосковье говорить о каком-то Кавказе, о котором лишь по школьным чтениям вслух (учебников-то не было!) известно детдомовской шантрапе, что он существует, верней, существовал в какие-то отдаленные непонятные времена, когда палил во врагов чернобородый, взбалмошный горец Хаджи Мурат, когда предводитель мюридов имам Шамиль оборонялся в осажденной крепости, а русские солдаты Жилин и Костылин томились в глубокой яме.

Был еще Печорин, из лишних людей, тоже ездил по Кавказу.

Да вот еще папиросы! Один из Кузьмёнышей их углядел у раненого подполковника из санитарного поезда, застрявшего на станции в Томилине.

На фоне изломанных белоснежных гор скачет, скачет в черной бурке всадник на диком коне. Да нет, не скачет, а летит по воздуху. А под ним неровным, угловатым шрифтом название: «КАЗБЕК».

Усатый подполковник с перевязанной головой, молодой красавец, поглядывал на прехорошенькую медсестричку, выскочившую посмотреть станцию, и постукивал многозначительно ногтем по картонной крышечке папирос, не заметив, что рядом, открыв от изумления рот и затаив дыхание, воззрился на драгоценную коробочку маленький оборвыш Колька.

Искал корочку хлебную, от раненых, чтобы подобрать, а увидел: «КАЗБЕК»!

Ну а при чем тут Кавказ? Слух о нем?

Вовсе ни при чем.

И непонятно, как родилось это остроконечное, сверкнувшее блестящей ледяной гранью словцо там, где ему невозможно родиться: среди детдомовских будней, холодных, без дровинки, вечно голодных. Вся напряженная жизнь ребят складывалась вокруг мерзлой картофелинки, картофельных очистков и, как верха желания и мечты, – корочки хлеба, чтобы просуществовать, чтобы выжить один только лишний военный день.

Самой заветной, да и несбыточной мечтой любого из них было хоть раз проникнуть в святая святых детдома: в ХЛЕБОРЕЗКУ, – вот так и выделим шрифтом, ибо это стояло перед глазами детей выше и недосягаемей, чем какой-то там КАЗБЕК!

А назначали туда, как Господь Бог назначал бы, скажем, в рай! Самых избранных, самых удачливых, а можно определить и так: счастливейших на земле!

В их число Кузьмёныши не входили.

И не было в мыслях, что доведется войти. Это был удел блатяг, тех из них, кто, сбежав от милиции, царствовал в этот период в детдоме, а то и во всем поселке.

Проникнуть в хлеборезку, но не как те, избранные, – хозяевами, а мышкой, на секундочку, мгновеньице, – вот о чем мечталось! Глазком, чтобы наяву поглядеть на все превеликое богатство мира в виде нагроможденных на столе корявых буханок.

И – вдохнуть, не грудью, животом вдохнуть опьяняющий, дурманящий хлебный запах…

И всё. Всё!

Ни о каких там крошечках, которые не могут не оставаться после сваленных, после хрупко трущихся шершавыми боками бухариков, не мечталось. Пусть их соберут, пусть насладятся избранные! Это по праву принадлежит им!

Продолжить чтение

Вам может понравиться: