Графомань в эпоху неолита

Зина ещё раз проверила электронную почту и тяжело вздохнула. Тяжёлый вздох сигнализировал вселенной о том, что очередную редакцию снова не заинтересовали рукописи начинающей писательницы. Невезуха! Причём врождённая, почти кармическая. Кто-то из местных акул пера на литературной тусовке как-то пошутил, что с такой фамилией, как у неё, путь в литературу любому начинающему писателю заказан. Фамилия была и правда оригинальная и даже говорящая: Графомань. Вот как с такой фамилией ворваться в литературные круги и не прослыть графоманкой?

Зина нашла выход. С детских лет она придумывала себе самые сумасшедшие псевдонимы. Статьи для газеты она подписывала «Зи Корзинова», стихи рассылала в редакции от автора Маня Графф, а для прозы служила эффектная маска «Адианиз Суиппиг», строившаяся на зеркальном отражении имени известной поэтессы и писательницы серебряного века Зинаиды Гиппиус, чьи лавры роковой женщины и необычного автора давно бередили воображение её тёзки Зины. Вот только то ли диагноз «Графомань», указанный в синопсисе в графе «полное имя автора по паспорту», ставил крест на её усилиях, то ли просто время ещё не пришло, то ли опыта и таланта не хватало, но найти секрет успеха пока никак не удавалось.

Чтобы развеять печали Зина применяла особый ритуал: покупала вкуснейший калач с корицей в пекарне на углу и шла на остановку, чтобы уехать на автобусе, куда глаза глядят, а потом бродить по неизвестным улицам, представляя себя попаданкой в параллельную вселенную. Принцип «хлеба и зрелищ», был актуален во все времена, но, если с первым проблем не возникало (калачи в пекарне не переводились), то второе – зрелища, постепенно заканчивались. Город был изучен вдоль и поперёк и в нём, казалось бы, уже не могло найтись ничего нового. По привычке Зина, отщипнув небольшой кусочек калача, села на первый попавшийся автобус, даже не взглянув на его номер. Последнее время она злоупотребляла мучным, что стало сказываться на фигуре, придавая ей пикантную пышность, возможно именно это отталкивало потенциальных женихов. В общем, по всем направлениям преследовали сплошные неудачи.

В заполненном автобусе чудесным образом нашлось свободное место у окна, будто специально ожидавшее Зину. Монотонное движение, быстро меняющийся пейзаж за окном, звук любимой музыки в наушниках, постепенно отодвинули неприятности на второй план. Путешествуя по социальным сетям, Зина немного выпала из реальности, опомнившись только тогда, когда кто-то осторожно коснулся её плеча. Зина вздрогнула и вопросительно взглянула на стоявшего рядом мужчину. Наверное, от волнения ей показалось, что его образ расплывается, смазывая черты лица и превращая мужчину в призрачный силуэт, будто транслируемый извне.

– Конечная! – сказал он.

Голос тоже расплывался, словно звучал из каких-то далёких сфер. Кажется, музыка в наушниках была слишком громкой, и это спровоцировало такой дефект восприятия.

– А! Извините, я задумалась! – пробормотала Зина и вышла из автобуса.

Что-то вокруг было не так. Она не сразу поняла что именно, ведь местность была незнакомая без каких-либо понятных ориентиров. В это время автобус развернулся и уехал. И Зина успела только обратить внимание на его номер «5000 ДО НЭ». Что это за маршрут такой?! «О» обычно означает «окружной», а как трактовать «Д», «5000» и «НЭ»? Последнее ассоциировалось с чем-то вроде «ай, нэ-нэ, нэ-нэ» на цыганский манер, и по поводу остального в мыслях тоже возникали самые смешные неправдоподобные версии. Зина не интересовалась реформами пассажирского транспорта, и, возможно, зря, но всё это даже с учётом возможных реформ выглядело странно. Беглый осмотр окрестностей показал, что привезли её к чёрту на кулички, только хозяина (того самого чёрта) на первый взгляд на месте не оказалось.