Чай со звёздами

Матвей Андреевич Соколовский отрешённо смотрел на звёзды и понимал – что-то пошло не так. Совершенно идеальный расчёт, выверенные данные, но где-то что-то он упустил.

Всё, назад пути нет. Только вперёд. К звёздам. И своей смерти.

***

Кожа на лице натянулась, дышать стало тяжело, словно кто-то положил камень на грудь. Перегрузка всего лишь 4g1, как в спортивном самолёте. Подумаешь!

Матвей в свои семьдесят шесть был в прекрасной физической форме, что подкреплял не только традиционным здоровым образом жизни и утренней зарядкой, но и инновационными препаратами для замедления старения. К тому же у него была давняя большая мечта, ради которых он так упорно трудился последние несколько лет, а затем решился на этот полёт. Даже жене об этом не рассказал, чтобы не смогла остановить его. Ничего, он всё проверит, протестирует и вечером всё ей расскажет, когда они традиционно сядут пить чай и любоваться закатом.

Камень на груди вырос. Дышать стало тяжелее, но всё ещё терпимо. Перегрузка 5g. Скоро можно переключаться на автопилот. Тогда останется лишь вытерпеть запланированное увеличение перегрузки при развороте космояхты обратно к Земле.

Матвей невольно вспомнил свой первый полёт в качестве бортинженера к МКС более сорока лет назад. Тогда, задолго до внедрения новейших научных разработок «Космостайла», летали только здоровые и сильные. Он помнил свою первую эйфорию, когда увидел Землю, голубую и прекрасную, в иллюминатор. В голове завертелись строки на знакомый до боли мотив:

«Земля в иллюминаторе, Земля в иллюминаторе,

Земля в иллюминаторе видна…»

Да, их команду с Байконура по традиции провожали именно «Земляне». Как это было давно и в то же время совсем недавно!

Затем он три года состоял в команде, которую готовили для полёта на Марс, но в первый поток не попал, а во второй уже не прошёл по возрасту. Зато на Марсе в итоге побывал их с Вероникой сын Степан Соколовский. Отец очень гордился этим его достижением как своим собственным.

Вспомнились годы в «Космостайле». Именно благодаря опыту исследований на научной работе Матвею удалось сделать то, что не получалось у многих инженеров и изобретателей до него. Около года назад Матвей путём проб и ошибок сумел-таки сконструировать максимально эффективный термоядерный ракетный двигатель на монотопливе. В перспективе его использование позволило бы долететь до Марса не за девять месяцев, как это происходило до сих пор, а втрое быстрее. В условиях истощения и возникшего дефицита ресурсов на Земле из-за перенаселения, это стало бы спасением для человечества. Добыча лития на Марсе моментально подешевеет. Освоение новых месторождений ускорится в разы. Налицо экономия бюджета, времени и человеческого ресурса.

Разумеется, все изобретения сотрудников принадлежали «Космостайлу». Разработкой двигателя, которую презентовал Соколовский, живо заинтересовалось руководство и выделило на это приличный бюджет. Матвей набрал команду и с энтузиазмом принялся за работу.

Как всегда, всё испортили деньги. Его друг с юных лет Мирон- Сергеевич Глебов был задействован в проекте Матвея. Однажды его пригласили на закрытое собрание собственников и намекнули, чтобы он «приглядывал» за другом. Несмотря на все договоры конфиденциальности, они не доверяли сотрудникам и подобным образом следили за ними. Каждая инновация приносила колоссальную прибыль компании, а разработка Матвея обещала стать золотой жилой для «Космостайла». Глебов смекнул, что компания планирует монополизировать производство двигателей, а, значит, и выход в открытый космос.