Смерти больше нет

Ты добр – в том твой небесный грех

Иль преступленье: ты хотел

Несчастьям положить предел,

Чтоб разум осчастливил всех!

Джордж Гордон Байрон – «Прометей»

Запах гари проникал через ноздри прямо в мозг, въедаясь в подкорку. Обшарпанные дорожки старого города под ногами людей были усеяны мусором, обрывками торговых палаток, их деревянных каркасов. Пожар поднимался языками пламени к небу, практически облизывая винты боевых квадролётов. Из дул широких стволов, расположенных по бокам, вырывались зелёные цилиндры, что распыляли газ, опадая на землю.

Люди, чьи лица были закрыты мотоциклетными шлемами, респираторами и просто шарфами, закрученными вокруг головы, метались от одного торгового ряда к другому, пытаясь найти лазейку и выбраться. Оживлённый еще несколько минут назад базар превратился в поле битвы, раскинувшись телами погибших и пострадавших по брусчатке.

Где-то люди сбивались в группы и давали отпор полиции, что била по ним из винтовок резиновыми пулями, спрятавшись за собственными машинами. Автомобильный парк, что пригнали сюда, мог сойти за армию небольшой страны. Они обложили базар плотным кольцом, через которое невозможно было прошмыгнуть наружу, и выжидали, когда же их «цели» начнут прорываться наружу, истощённые газом.

Полицию больше интересовали не сами «протестанты», a то, что они припрятали среди торговых рядов и павильонов – тайные подвалы, что уходили под землю, через сети городских коммуникаций. По этим «артериям» внутрь попадали запрещённые товары. Сейчас же, однако, все пути отступления были отрезаны и у «осаждённых» было не так много вариантов действий.

Сами правоохранители, однако, не спешили торопить «протестантов», к этому времени уже окрещённых по ТВ «террористами». Одетые лишь в тёплые куртки, защищавшие от ноябрьского мороза, но не от пуль или огня, они терпеливо выжидали, изредка подбрасывая снаряды в сторону базара. Квадролёты, что кружили над местом операции, взмыли выше и улетели прочь, не смея ничего разглядеть через завесу чёрного мрака.

– Долго не продержимся! – один из протестующих вбежал в каменное здание, внутри которого около пяти человек сгружали в подвал кофры с дорогостоящей техникой. – Много раненых, даже погибших …

– Нужно еще время, потерпите. Возьмите еще один ящик в углу, подорвите несколько машин! – седеющий мужчина, выгнув руку, указал в угол комнаты, где стоял короб с бутылками с зажигательной смесью. Его запястье было свободным от высокотехнологичного браслета, что назывался «Счётчик». Весьма необычная деталь, что отличала его от всех присутствующих.

– «Прометей» вышел в эфир – может, есть еще надежда! – добавил он.

Парень, взвалив ящик на себя, с завистью поглядел на свою руку, опоясанную прибором, взбодрился и выбежал на улицу. Рабочие внутри здания продолжили спускать вниз кофры, набитые коптерами, дронами и радиотехникой.

Юноша подбежал к одному из павильонов, что мог похвастаться лучшей сохранностью на всём базаре. Там его встретили еще несколько парней и девушка, что мигом расхватали коктейли Молотова. Юноше подали сменный фильтр, чтобы он смог дышать средь этой гари – вряд ли это помогало, но для поддержания внутренней уверенности это "плацебо" подходило как нельзя лучше.

– «Прометей» вышел в эфир! Слышали? – сообщил он новость остальным, после чего они, выпрямив спины, с пущим рвением направились к границам осаждённой «крепости». Бутыли птицами взмыли в полёт, разбившись снопами белых искр, a затем и оранжевого пламени вокруг полицейских машин. Несколько «охранителей» побежали прочь, растекаясь расплавленным синтепоном курток на брусчатку. Удостоверившись, что все люди ушли достаточно далеко, парень достал из сумки гранату, выдернул чеку и швырнул в сторону одной из машин. Она закатилась ровно под неё, после чего юноши и девушки припали на землю. Автомобиль подскочил на месте, будто посаженный на пружину, перевернулся и упал на крышу, огласив взрывом половину, казалось, города.