День рождения Фиделя
Проклятый вирус взял мой нос в заложники. Я лежала на верхней полке купе, смотрела в стену и не могла закрыть рот. Голова, набитая лекарствами, как мягкая игрушка – синтепухом, болела целый день. Но выбора не было. На завтра назначена сделка жизни – я стану обладателем квартиры в Санкт-Петербурге. Это даже звучало невероятно. Спонтанная идея обрела конкретное выражение.
Времени до прибытия оставалось не так и много, но уснуть не получалось. За одну минуту, что поезд подарил загадочной Удомле, картинка в купе изменилась. К дядьке, что без конца кашлял на нижней полке подо мной, добавились двое. Лара, Саша – звонко представлялась за всех женщина. И Фидель. Мопс, как донеслось до меня.
Я вздохнула. Ни собак не люблю, ни общительных пассажиров в поезде. Время, которое дарит (не ворует, как считают многие) железная дорога, бесценно. Люблю с детства и почти всегда предпочитаю поезд самолету.
– Милый, застели постель, я хочу забраться повыше, – чуть капризней произнесла соседка, а я вздохнула снова и закрыла глаза.
Чу-чух. Чу-чух.
Поезд уносил нас в город мечты. Мечты, что вот-вот станет явью. В родном городе больше ничего не держало: я поставила деду памятник (рядышком с бабушкой, ага) и обещала приезжать. С мамой мы виделись раз в месяц. Хватало обеим. А преступников, которым позарез нужен крутой адвокат, на мой век хватит. Воображение рисовало прогулки по Невскому, неспешные посиделки в кафе (с кем, пока не решила), концерты на Дворцовой и прочее, прочее. Неизбывно прекрасное и бесконечное, теперь уже мое постоянное, а не схваченное на лету в отпуске или командировке.
Кажется, сон все же сумел меня покорить, и голоса попутчиков долетать перестали…
Проснулась я от голода. О, этот коварный «друг» всегда оживал в неподходящее время. Не хотелось «десантироваться» на нижнюю полку и сидеть на чьей-то территории, но на столе поджидали любимая сырокопченая и начатый бенто-тортик – подарки подруги, которая ураганом ворвалась на вокзал, чтобы обнять меня перед дорогой. И кофе, кофе, ведро, пожалуйста. Лучше два.
С верхней соседней долетал присвист, словно дамочка тренировалась с дворовыми пацанами, кто изящнее изобразит соловья-разбойника. Блондинка, кто бы сомневался. На лице улыбка, ресницы как веер и ухоженные брови, будто только что из салона. Морщины были в наличии, говорили сами за себя. Сорок семь, зуб даю. Но черт побери! Я хотела бы выглядеть в её возрасте так же.
– Вам помочь? – послышался шепот, когда я аккуратно спускалась – в сорок не спрыгнешь, как в двадцать.
В сердце случилась магнитная буря. Не может быть. Этот голос. Примерно так же говорит Стэйтем в фильмах. Я смотрю их по триста раз, пусть и знаю наизусть. Досчитав до пяти и обратно, буркнула «спасибо», приземлилась около затихшего дядьки и повернула лицо к говорящему, стараясь изобразить нейтральность:
– Здравствуй.
Радость, перемешанная с теми чертятами из омута, которых я не забыла… Но взгляд! Он тут же закатил глаза и показал пальцем на верхнюю полку, будто опасаясь реакции дамочки. Господи боже мой. Я за секунду все поняла. Кольцо на его пальце подтвердило догадку.
– Добрый день, – кивнул и преувеличенно бодро принялся говорить за Фиделя. Будто здоровалась я с толстячком-мопсом в тельняшке. Ну-ну.
