Три дня

В классе сидело двадцать человек, и никто из них не произносил ни звука – за всеми смотрела учительница русского и литературы. Подростки писали очередной тест. Кто-то лихорадочно дрожал, сомневаясь в каждом ответе. Кому-то было все равно. Третьи строчили, источая тонны накопленной информации. Единственное, что нарушало тишину – шуршание ручек, гул сильного ветра, рассекаемого стенами школы. Внезапно к этой симфонии добавился резкий удар об парту и тихий болезненный крик, закончившийся сразу же после своего рождения. Начались удивленные перешёптывания.

– Опять началось? – обеспокоенно подошла к источнику звука преподаватель.

– Да, – выдавил через боль юноша с каштановыми немного кудрявыми волосами, слегка касающимися плеч. Его немного худое лицо, с чистой, гладкой кожей, выраженными и эстетичными чертами лица, сморщилось от приступа резкой головной боли. Гетерохромные глаза зажмурились.

– Что поделать. Напишешь тест в понедельник. Иди домой. Я сейчас позвоню твоей матери, чтобы она пришла за тобой, – забрала с его парты лист сорокалетняя женщина и направилась к своему столу.

– Хорошо, – открыл с трудом глаза, каждый из которых был наполовину коричневый и наполовину голубой, кинул ручку в маленькую сумку и пошел, попрощавшись со всеми.

Жил юноша прямо напротив школы, так что он, как только добрался до выхода, уже встретил русую стройную женщину с длинным каре, одетую в джинсы и черное бархатное пальто – свою мать. Накинув джинсовую куртку, выбрался на улицу.

– Что-то мне не нравятся эти боли, – начал он разговор.

– Не волнуйся, Вилен, это переходный возраст. Врач нам об этом уже много раз говорил. Большая нагрузка, гормоны, стресс – все это вполне оправдывает твое состояние. Прогуляйся сегодня на закате. Нужно чаще бывать на свежем воздухе.

– Мы ходили к бесплатному врачу, мам, – с легким давлением напомнил он.

– Как только я опубликую свой каталог, я свожу тебя в клинику, обещаю.

– И когда это будет? С каждым днем боли все сильнее. Мне надоело их терпеть.

– Не надо было забывать обезболивающее. Ты постоянно его забываешь.

– Когда ты закончишь каталог?

– Скорее всего, через три дня.

Они дошли до небольшого дома с заросшим вьюнком забором и с лающей на прохожих собакой. Зашли внутрь. Повесив куртку в прихожей, мальчик пошел к себе, на второй этаж. Кинув сумку на компьютерный стол, прошелся по мягкому бежевому ковру к подоконнику, где находились таблетки, выпил их и лег на кровать, резко заснув.

Запах жареной курицы вернул подростка в реальный мир. Голова протрезвела. Боли уже не было. Янтарные лучи падали из окон на пол. Звуки ветра не были слышны. Видимо, погода угомонилась. Спустившись вниз, юноша накинул куртку и обулся в лакированные туфли.

– Проснулся?

– Да. Я пойду на пруд.

– Долго слишком не гуляй, а то еда остынет.

Вилен выбрался на улицу, принявшись жадно вдыхать вечернюю свежесть. Приятная теплая бабья осень радовала его: листья уже давно желтые, но тепло. Растянувшись в умиляющей улыбке, посмотрел на небо. Небольшие облака плыли куда-то, отражая солнечный янтарь. Наслаждаясь всей этой красой, довольно быстро проживаешь время. Пруд расстелился перед любителем природы. Опрокинув свое худощавое тело в зеленую траву, подросток снова направил взгляд к небу и принялся вслушиваться в оркестр пруда: журчание воды, свист размахивающихся рыбаками удочек, хруст огненных листьев, шелест трущихся крон великих древ, треск их старых стволов. Ветер не прошел, но стал намного слабее. Рай!