Как я (не) стала актрисой - Алиса Ожерельева

Как я (не) стала актрисой

Страниц

30

Год

2025

Книга посвящена юной Наденьке Бескрыловой, которой всего двенадцать лет. В одну из дней, пропустив физкультуру, она погружается в мир музыкальных клипов и понимает, что хочет стать актрисой. Ее увлечение музыкой и видеоклипами помогает ей ощутить себя частью живого мира, хотя большинство песен она не понимает. Она наблюдает за модными клипами, которые наполняют ее эмоциями и впечатлениями, вызывая смешанные чувства стыда и возбуждения. Внутренние противоречия девушки — между тем, что она слышит от взрослых о приличии, и тем, что демонстрируется на экране, начинают складываться в желание выразить себя через танец и творчество. Наденька учится воспринимать и интерпретировать окружающий ее мир, отражая свой внутренний мир в ритمیческой и эмоциональной борьбе, чтобы найти свое место в жизни.

Читать бесплатно онлайн Как я (не) стала актрисой - Алиса Ожерельева

Посвящается Софье Синицыной


Наденька Бескрылова, двенадцать лет


Во мне родилось желание стать актрисой.


Это произошло внезапно: прогуляв физкультуру, я сидела и смотрела клипы по «Культмьюзик». Песни были в основном на английском, а мы его начали проходить только год назад, в пятом классе, поэтому смысла их никто не понимает, но, честно говоря, не заморачивается.


Маме некогда, и она позволяет смотреть что угодно. Только если матом не орут, как на «ДваК», – но это, вправду, уже перебор.


Однажды она пыталась понять меня, посмотрела с минуту и сказала, что певица Лама – пошлая. Это было смешно, потому что я и другие девочки в классе любим Ламу, ведь она безумно красивая, а мама просто не в теме – и это ещё больше сближает нас с подругами.


Свою любимую песню, название которой не смогу воспроизвести верно, я пробовала перевести по словарику, но получился набор слов. Да они и не нужны. Мало кто ищет смысл – сам ритм музыки возбуждает эмоции. Хочется поставить на повтор. С экрана модные песни звучат несколько раз на дню. Каждый понимает их по-своему и чувствует так, будто они написаны исключительно про него, для него – как саундтрек к собственной жизни.


Общую тему подсказывают клипы: чаще всего в них обрывки секса. Вот женщина кидает тонкую вазу в мужчину, когда тот уходит. Ваза разбивается, сверкающие брызги и осколки разлетаются в замедленной съёмке. Кадры быстро меняются. Мужчина смотрит в окно, в котором женщина, повернувшись спиной, снимает с себя лифчик, затем – чёрные трусы из тонкого кружева.


При просмотре испытываешь смущение, оно нарастает, становится глубинным стыдом внутри – как глухая пробка. Смутно вспоминаешь, что учительница, мама и вообще взрослые говорили, что такое – неприлично, плохо. Но ведь это показывают, а значит, вместе с тем, это – нормально? В детских сказках всегда был либо злодей, либо герой. Как может быть такое, что плохо и нормально одновременно?


Преграда сломана. Всё гадкое уже приятно. Я бешусь в танце, как ведьма, повторяя вслед за певицами кач бёдрами. Музыка требует действий. Скидываю школьную кофту и джинсы, выворачиваю мамину бельевичку, примеряю наряды, крашу губы малиновой помадой, глаза – голубыми тенями, тушью. Я лучше всех, красивее мамы, её высохших подруг, – значит, достойна лучшей доли, чем гнить на заводе в нашем Мухосранске. Мне всё должно достаться легко. Певец, мчащийся на полной скорости и давящий пешеходов, когда те в ужасе разбегаются, утверждает меня в моих стремлениях.

Так я захотела стать актрисой. Хотя училка по русскому и литре никогда даже не предлагала мне участвовать в конкурсе чтецов, подруге – да.


Конечно, я уеду в Голливуд и буду гулять там по алому ковру.


Чтобы оценить свои возможности, не переставая извиваться, подхожу к зеркалу и критически заглядываю себе в глаза. Перепад в настроении происходит чересчур быстро – я теперь вспоминаю, что уродливой себя стала считать с шести лет. Ровно полжизни назад.


Тогда я смотрела на диснеевских принцесс, на куклу Барби и сравнивала узкие талии, длинные ноги со своим покрытым детским жирком тельцем. Я поняла тогда, что даже когда я вырасту, мне не достичь их уровня, не стать такой же красивой. Их лицо всегда идеально: Барби мило улыбается, а принцессы, даже если плачут в трагические моменты, сохраняются беззащитно-невинно-безупречными.