1984. Скотный двор. Эссе

Жанр: Публицистика / Классическая проза / Зарубежная классика

Автор

Страниц

115

Год

2022

Роман «1984» – необычайно значимый литературный произведение, являющийся мощным предупреждением о возможных последствиях тоталитаризма. Автор, Джордж Оруэлл, исследует технологию и психологию политических режимов, которые могут подавить любые свободы и превратить человека в бесчувственную простую деталь сложного государственного механизма. «1984» - своеобразная генеральная репетиция ада, в котором царит принцип «ВОЙНА – ЕСТЬ МИР. СВОБОДА – ЕСТЬ РАБСТВО. НЕЗНАНИЕ – ЕСТЬ СИЛА».

Еще одно из произведений Джорджа Оруэлла - повесть-притча «Скотный двор». В этой истории автор рассказывает о ферме и ее животных, которые живут в закрытом мире со своими законами и правилами. Однако повесть является политической сатирой, где животные олицетворяют самые низменные пороки людей, особенно жажду власти. Ферма становится символом беспощадного тоталитарного общества.

В данном сборнике также содержатся эссе Оруэлла под названиями «Литература и тоталитаризм», «Писатели и Левиафан», «Заметки о национализме» и многие другие. В этих эссе автор поднимает острые вопросы политической и культурной жизни, которые остаются актуальными и по сей день.

Скорее всего, вас заинтересует издательский макет данного сборника, который доступен в формате PDF A4. Этот макет позволит вам более глубоко погрузиться в мир произведений Оруэлла и насладиться его яркими и актуальными мыслями.

Читать бесплатно онлайн 1984. Скотный двор. Эссе - Джордж Оруэлл

George Orwell

1984

ANIMAL FARM

ESSAYS

1984

^>роман

Часть первая

Стоял ясный и холодный апрельский день, часы били тринадцать, когда Уинстон Смит, горбясь и тыкаясь подбородком в грудь в попытке укрыться от пронизывающего ветра, спешно скользнул в стеклянные двери жилкомплекса «Дворец Победы». Спешка вышла неловкой, и завиток колкой пыли прорвался внутрь вслед за ним.

В вестибюле воняло вареной капустой и старыми половиками. В одном углу к стене прилеплен цветной плакат, чересчур большой для помещений. На нем просто огромадное, больше метра в ширину, лицо сурового красавца лет сорока пяти с густыми черными усами. Уинстон направился к лестнице, не надеясь на лифт. Тот и в лучшие времена работал редко, а сейчас, в светлое время суток, электричество вообще отключали в целях экономии: близилась Неделя ненависти. До квартиры надо было одолеть семь лестничных пролетов, и Уинстон поднимался медленно, останавливался, переводя дух, на каждой площадке: ему было уже тридцать девять, да и варикозная язва на правой лодыжке давала о себе знать. На каждой площадке со стены напротив лифта взирало огромадное лицо. Изображение было из тех портретов, взгляд глаз на которых неотрывно следовал за тобой, куда ни двинься. Надпись внизу гласила: «Большой Брат следит за тобой».

Внутри квартиры звучный голос зачитывал какие-то цифры, вроде бы данные о производстве чугуна. Голос лился из вправленной в стену справа от входа прямоугольной металлической пластины, похожей на тусклое зеркало. Уинстон повернул регулятор, стало потише, хотя слова все еще доносились довольно отчетливо. Агрегат, звавшийся телеэкраном, можно было приглушить, но не выключить. Уинстон перешел к окну, невысокий и щуплый, в синем комбинезоне члена Партии, который лишь подчеркивал его худобу. У него были светлые волосы и раскрасневшееся лицо, кожа шершавилась от грубого, дешевого мыла, бритья тупыми лезвиями и недавно закончившейся морозной зимы.

Снаружи, несмотря на закрытое окно, тянуло холодом. Ветер кружил по улице пыль и обрывки бумаги. На ярко-голубом небе сияло солнце, и все же город казался лишенным цвета, не считая расклеенных повсюду плакатов. Усатое лицо взирало с каждого заметного угла. На фасаде дома напротив раскинулась надпись: «Большой Брат следит за тобой» – и взгляд темных глаз забирался Уинстону прямо в душу. Дальше по улице на уровне первого этажа судорожно хлопал на ветру еще один плакат, то открывая, то закрывая слово «ангсоц». Вдалеке между крышами скользил вертолет, то зависая, как трупная муха, то стремительно уносясь прочь по дуге. Это полицейский патруль бдительно заглядывал в окна граждан. Впрочем, патрулей можно не опасаться. Другое дело полиция помыслов…

За спиной Уинстона голос с телеэкрана вещал о чугуне и перевыполнении Девятой трехлетки. Агрегат одновременно работал на передачу и прием сигнала. Он различал любой звук громче тихого шепота и вдобавок транслировал изображение из комнаты, если ты попадал в зону обзора. Понять, наблюдают за тобой или нет, невозможно. Оставалось лишь гадать, как часто и по какому принципу полиция помыслов подключается к твоему телеэкрану. Не исключено, что следят за всеми круглосуточно. В любом случае могли подключиться когда угодно. Приходилось жить… да что там, ты всегда жил по привычке, давно ставшей инстинктом… исходя из предположения, что любой твой звук слышат и любое движение, кроме как в темноте, тщательно изучают.

Продолжить чтение

Вам может понравиться: