Сердце шести стихий

– Целители... нам нужно к целителям, – повторяла я, как заведенная, пока кто–то очень мягко, почти невесомо, сжимал меня в объятиях, дожидаясь, когда наступит момент просветления сознания, и я, наконец, приду в себя. Только попутно с этим не забывал окунать в нелегкую правду:

– Валя, они не помогут: я не чувствую сознания, душа уже покинула тело. Его можно только отнести к дереву, чтобы оно попрощалось с сыном.

Я отстранилась и, словно во сне, посмотрела на того, кто решил сообщить страшную истину: сверкающие оранжево–желтые глаза казались сейчас особенно большими, в них светилось сочувствие и участие. Дракон, один из двух драконов, которых я повстречала в этом проклятом месте. Глупые рептилии, но этот хотя бы просто отнял надежду. Второй без сожаления забрал чужую жизнь.

Подняла руки, до этого плетьми висевшие вдоль тела, прижала к груди, а затем решительно освободилась от объятий утешителя. Нет уж, я ни за что не соглашусь с тем, что мне сейчас предлагали. А этот, второй... Повернула голову в поисках, увидела рубиновую ауру, полыхающую толчками сожаления. Горько усмехнулась про себя: ну надо же... только вот меня этим больше не разжалобишь. Покинув одного крылатого, подошла к другому, не замечая никого вокруг. Склонила голову набок, сканируя его энергетическую оболочку. Нашла. Что там Златоглазый говорил о том, как избавиться от кого–то из шестерки? Зло прищурила глаза, когда, наконец, отыскала на ровной рубиновой поверхности свой след медово–фиолетового оттенка. Вот он, тот самый поцелуй, который я подарила Юрину. Подняла руку, подойдя к Огнекрылому почти вплотную, и с расстановкой произнесла:

– Ты. Никогда. Больше. Не будешь. Связанным. Со мной! – после чего погрузила руку в ауру, вырывая часть своего сознания из дракона. И раздавшийся после этого крик Юрина, а затем и его падение, можно было считать лишь малой расплатой за грехи. Обернулась к Эланиэлю:

– Усиль свое заклинание. Хайджи, – телепорт молча оказался рядом, не смотря на поверженного благодаря мне дракона. Слезы успели высохнуть. – Перенеси нас в сад во дворе Академии, пожалуйста.

– Валя, это безумие! – Арегван выступил вперед, будто поняв, что я собираюсь делать. – Ты не можешь пойти против смерти!

– Я ее отменяю, – тихо возразила я, когда увидела, что хвостатый брюнет взял скорченное тело Мая на руки. Подошла к нему сзади, обняла за спину и только тогда позволила себе вздохнуть спокойно. Никому не дам обижать Мая. Я все исправлю, обещаю, мой хороший. Ветер в ушах был подтверждением моим решительным мыслям.

– Что ты собираешься делать? – недоверчиво спросил телепорт, когда мы оказались в нужном месте.

– Мне нужно внутрь, – пояснила я уже безэмоционально. – Дерево сможет его вылечить. Нет, – предостерегла я Хайджи. – Тебе туда не пройти, дорогу знаю только я. Положи Мая, дальше я сама, – с этими словами указала на каменную мостовую, и меня беспрекословно послушались. – Спасибо... – я быстро поцеловала друга в щеку, после чего подошла к друиду и, вздрогнув, осторожно тронула за плечи.

Стазис ощущался так, словно Мая временно положили в большой холодильник. От тела веяло холодом, и, прикасаясь к нему, я ощущала под руками лишь замерзший кусок плоти. Проглотив комок страха, попыталась осторожно подтащить его ближе к начинающемуся саду, опасаясь, что заклинание спадет, а Май рассыплется прямо у меня на глазах, неотвратимо превращаясь в горстку пепла. Я боялась этого больше всего на свете. Несправедливо было гибнуть из–за того, что я решила пойти на испытание одна.