Мёртвые не спят

Я бегу по двору, залитому светом фонарей. Вокруг ни души, слышно только моё прерывистое дыхание и цокот каблучков по льду.

На улице сегодня минус двадцать, но мне жарко, чувствую, что спина под меховой курткой взмокла от пота. Ненавижу бегать… Подошвы сапог скользят, лёгкие разрываются от нехватки кислорода, но сбавлять скорость нельзя. Экзамен начинается в восемь утра, это ровно через десять минут, путь до института занимает сорок, а я даже не у метро!

Проезжая часть. Головой налево-направо, как примерная школьница. Невдалеке виден приближающийся свет фар… а, к чёрту! Здесь пешеходный переход, меня обязаны пропустить.

Начинаю перебегать. Успеваю сделать буквально два шага, и тут мои ноги разъезжаются, горизонт резко накреняется. Я взмахиваю руками, пытаясь удержать равновесие, но безуспешно. Падаю на спину, ударяясь затылком о холодный асфальт. Отлично, просто прекрасно…

От боли перед глазами поплыли разноцветные точки. Ох, только бы не сотрясение! В голове звенело, звук был похож на противный комариный писк, мысли путались. Я на секунду зажмурилась, стараясь собрать их в кучу. Мне нужно… нужно встать, срочно. Автомобиль, скорее всего, успеет остановиться, но лучше не искушать судьбу.

Я открыла глаза как раз вовремя, чтобы увидеть стремительно приближающийся бампер. Затем… Всё произошло слишком быстро, у меня даже не было времени, чтобы испытать ужас. Протяжный гудок, влажный тошнотворный хруст и вспышка дикой боли. Больше ничего не помню.

Следующим воспоминанием был свет. Не тот, который, знаете, в конце тоннеля, а обычный, от уличного фонаря. Я поднялась и посмотрела вокруг. Машина уже исчезла. Вообще-то водитель мог бы остановиться и предложить помощь человеку, рухнувшему под колёса его автомобиля, но что уж…

Даже не знаю, повезло мне или не очень. С какой стороны взглянуть. Но на экзамен я точно теперь не попаду, сейчас первым делом нужно ехать ко врачу. Хотя, боли больше не было. Вообще никаких ощущений не было… Ни холода, ни жара, даже есть не хочется, а ведь желудок буквально сводило от голода. Я машинально обхватила себя руками за плечи, готовая ощутить под ладонью мягкость мехового рукава, и опять ничего. Это что, шок от пережитого потрясения?

Идти… пора идти, нельзя торчать посреди проезжей части. Я нагнулась, отыскивая сумочку. Сознание ещё не оправилось от удара, перед глазами стояла мутная пелена, поэтому моё тело казалось дымчато-неплотным, скорее голограмма, чем материальный объект. Я потёрла веки, потом ещё раз, ещё, пока до меня не дошло, что дело не в зрении, ведь все остальные предметы – деревья, фонари, асфальт, стены домов – выглядят абсолютно чёткими.

Несколько секунд я тупо разглядывала собственную руку, поворачивая её так и эдак. Бред! Это галлюцинации, определённо галлюцинации из-за сотрясения мозга. Мне необходимо в больницу, как можно скорее!

Я шагнула вперёд и натолкнулась ногой на нечто податливое, мягкое, лежащее на асфальте прямо передо мной. Медленно опустила взгляд и увидела чьё-то тело в луже тёмной крови. Руки-ноги неестественно вывернуты, на одежде и коже отпечатался рисунок протектора шин. Меховая куртка… Стоп, погодите, почему же чьё-то? Это лицо мне знакомо, ведь именно оно на протяжении семнадцати лет улыбалось в ответ из зеркала. На асфальте лежала я…