Свежая кровь

Влад стоял на балконе и молча пил кофе. На востоке над морем поднималось солнце – не торопясь, медленно, будто стараясь отодвинуть начало своего ежедневного восхождения к зениту и дальше на запад, и наслаждаясь бесцельной плавностью этого утра. Где-то за домами – Влад не видел это место, но точно знал где оно находится – под теплыми лучами лениво облизывали берег соленые волны, перебирая пригоршни мокрой гальки, смешивая ее с желто-серым песком. Пахнущий морем ветерок шелестел листьями дерева, которое росло прямо под балконом, и в этих звуках была какая-то простая, необъяснимая гармония. Все вокруг жило своей жизнью, не замечая ни Влада, ни кружки в его руках, и тем сильнее казалось – вот она, настоящая жизнь.

Триста шагов до моря – Влад как-то специально считал в первый месяц после переезда, просто чтобы убедиться. Дом, в котором они с женой сняли квартиру, был старым, но после ремонта. Внутри всё выглядело по-домашнему: не новое, не блестящее, но чистое, аккуратное и уютное. Но главным плюсом этого дома был именно балкон. Влад каждый день выходил на него, и отпускал свой взгляд скользить по крыше соседнего дома, потом ещё одного, а дальше за ними начиналась бескрайняя гладь, будто кто-то разлил краску до горизонта. По утрам море меняло цвет, становилось светлее, и к спокойной синеве добавлялось теплое сияние из глубины. Казалось, что за ночь песок на дне превращается в чистое золото, нарочно подчеркивая драгоценную уникальность этого места.

Переезд для Влада и Ольги оказался тем самым решением, о котором потом говорят: "Вот тогда всё и началось". Ольга мечтала о жизни у моря с тех пор, как они познакомились. А он – о чём мечтал он? Наверное, о том, чтобы найти место, где не надо всё время торопиться. Где можно просто… быть.

Из простой керамической чашки поднимался еле заметный столбик пара. Влад как всегда держал её двумя руками, будто грел озябшие ладони. Разумеется, сейчас он делал так не от холода, а по привычке. Поразительно, насколько живучими оказываются простейшие движения, которым мы практически не придаем никакого значения. А они путешествуют с нами по всему миру, периодически напоминая об отправной точке, сколько бы времени не прошло.

Северный город, из которого они приехали, остался в прошлом. Но не как в липком кошмаре, после которого хочется умыться, а как в старом подёрнутом пылью альбоме: страницы потеряли прежние краски, края фотографий истрепались, и на них навсегда застыло прошлое, о котором приятно вспомнить, но не хочется возвращаться. В этом прошлом была длинная зима с сугробами по грудь, когда оставленную во дворе машину после ненастной ночи можно было найти только весной. Там люди всегда спешили от одного источника тепла к другому, словно по единственной тропинке, протоптанной в зимнем лесу: квартира – автобус – офис – спортзал. А весной и осенью на смену снегу приходила грязь, налипающая на штанины сзади до самого колена, стоило выйти из дома. Даже в короткое северное лето никто не позволял себе замедлиться. Нужно было успеть отдохнуть, насладиться солнцем и теплом, пока они не исчезли в очередном годовом цикле. Поэтому люди отдыхали жадно, как в последний раз, не желая упустить ни секунды доступного им лета.