Развод. Когда рушится мир

Раннее утро ничем не отличалось от всех предыдущих. Подъём, душ, завтрак для Кирилла, затем подъём детей и привычная борьба с их нелюбовью к геркулесовой каше. Всё шло своим чередом, как в отлаженном механизме семейной жизни. Ничего не предвещало беды, как пишут в книгах. Кирилл, чмокнув двойняшек в щёчки и коснувшись моих губ лёгким поцелуем, уехал на свою любимую работу. Я, проводив мужа, готовилась к утреннему ритуалу кормления детей. Сегодня был последний учебный день перед долгими летними каникулами, а вечером должна была приехать моя мама, чтобы забрать Машу и Максима на дачу. В голове я уже составляла список вещей, которые нужно собрать детям в первую очередь.

Внезапный звонок телефона разорвал тишину, настойчивый и оттого тревожный. Взглянув на экран, я с облегчением увидела имя «Лида» – моя лучшая подруга. Мы с ней неразлучны с первого класса: с того самого первого сентября, когда сели за одну парту, и все школьные годы расставались только на ночь или каникулы.

– Привет, Лид. Что-то срочное? – ответила я, пытаясь уловить причину её звонка.

– Казанцева, я, конечно, всё понимаю, личная жизнь – дело святое, – в голосе Лиды сквозило возмущение, – но мне, лучшей подруге, ты могла бы рассказать!

– Лида, о чём ты? – я искренне не понимала, к чему она клонит.

– Светка, хватит притворяться! – почти кричала она. – Вы с Кириллом решили развестись? После одиннадцати лет брака? У вас же всегда всё было идеально!

Её слова ударили, как гром среди ясного неба. Я замерла, чувствуя, как кровь отхлынула от лица.

– Лида, ты несёшь чушь, – выдавила я, стараясь сохранить спокойствие. – Если бы я не знала, что ты не пьёшь, подумала бы, что ты с утра напилась. У нас с Кириллом всё хорошо, живём душа в душу.

– Так ты ничего не знаешь? – голос Лиды стал тише, но в нём появилась тревога. – Я была вчера в районном суде, по работе. Краем глаза, на столе у помощника судьи увидела исковое заявление о расторжении брака. Истец – Кирилл Алексеевич Казанцев. Свет, в нашем городе вряд ли есть его полный тёзка. Как думаешь?

Я стояла, вцепившись в телефон, а слова Лиды доходили до меня, будто сквозь густой туман. «Кирилл подал на развод». Эта фраза эхом отдавалась в голове, заглушая всё остальное. Пол под ногами словно поплыл, в глазах потемнело, а сердце сжалось от внезапной, острой боли, как от удара. Я схватилась за край стола, чтобы не упасть, но мир вокруг продолжал рушиться. Лида что-то ещё говорила, но её голос тонул в звенящей пустоте. Внезапно сквозь этот хаос пробился другой звук – громкий детский плач. Он становился всё настойчивее, пока не вернул меня к реальности.

– Лида, я перезвоню позже, хорошо? – не дожидаясь ответа, я сбросила вызов.

Бросив телефон на стол, я кинулась в коридор. Маша стояла посреди коридора, заливаясь слезами, размазывая их по щекам. Максим, пытаясь её успокоить, сам выглядел растерянным, его губы дрожали.

– Мамочка, ты упала? Ты заболела? – всхлипывала Маша, бросаясь ко мне.

Я опустилась на колени и крепко обняла обоих. От них пахло детским шампунем и чем-то неуловимо родным, тёплым, домашним. Сердце сжалось ещё сильнее – неужели Кирилл готов разрушить всё это? Нашу семью, наш маленький мир?

– Всё хорошо, мои хорошие, – голос дрожал, но я старалась говорить спокойно. – У мамы просто голова немного закружилась. Уже всё прошло, видите?