Время жестоких чудес

Дизайнер обложки Екатерина Шрейбер

Фотограф Константин Куликов

Корректор Мария Котова

© Ольга Небелицкая, 2023

© Екатерина Шрейбер, дизайн обложки, 2023

© Константин Куликов, фотографии, 2023

ISBN 978-5-0062-0423-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Санкт-Петербург, апрель 1999 года

Котенок умещался в ладони и напоминал крошечный рыжий комок. Клочок шерсти. Бенцион Владимирович постоял в задумчивости и провел пальцем по рыжей шерсти – клочок пошевелился и затарахтел, будто в нем включился маленький моторчик.

Бенцион Владимирович вздохнул.

Он, как всегда по субботам, был на кладбище. Навещал Андрюшу. Наконец потеплело, и можно было очистить могильную плиту от налипших прошлогодних листьев, сучьев и прочей грязи.

– Я им поверил, – бормотал Бенцион Владимирович, сидя на корточках у могилы, – я им поверил, а тебе – нет. А когда тебя нашли… ну, в шахте той, у меня все в голове устаканилось. Не мог ты сам прыгнуть, Андрюша. Не стал бы. Я и Лену повидал. Дочь у тебя растет, Ксения. Школу скоро окончит.

Вот уже почти пятнадцать лет – один и тот же ритуал. Прибраться на могиле, погладить ладонью холодный камень, поговорить. Попросить прощения. Оглядеться по сторонам – следят ли? С одной стороны, кому он нужен – выживший из ума дед, неспособный, как они считают, принимать трезвые решения, с другой – они его в покое не оставят, он уверен.

От кладбища он возвращался одним и тем же путем – через ворота у церкви, по Камской, потом дворами Васильевского, напрямик, минуя крупные проспекты, и, наконец, через Тучков мост на Петроградку. По дороге заходил в магазин за пирожными. Андрюша любил эклеры. Ритуал завершался на кухне – свежесваренным кофе.

Сегодня в ритуал вмешался кот.

Котом это недоразумение, впрочем, назвать было сложно. Рыжий писклявый комок встретил Бенциона Владимировича в подъезде. Ладно бы во дворе – можно было бы решить, что кошачий детеныш выполз из подвального окошка и наверняка вот-вот нырнет обратно, к недавно окотившейся маме-кошке. Но котенок сидел на площадке второго этажа, будто ждал – именно здесь, именно его. В подъезде стояла мертвая тишина. Тишину нарушало только тарахтение рыжего комка на ладони. Бенцион Владимирович вздохнул еще раз, опустил котенка на придверный коврик, поднял пакет с пирожными и пошарил в кармане в поисках ключей.

– Ну, заходи.

Не лучшее время заводить кота, говорил себе Бенцион Владимирович, а какое лучшее, отвечал себе он же спустя пару минут. Его работа – его настоящая работа, конечно, – двигалась медленно, а мир – пока так же медленно, но неуклонно – двигался в тартарары. По улицам ходили люди – ничего не подозревающие, беспечные, оглушенные действием сигнала, который подавлял волю и спутывал сознание. На орбите планеты вот уже лет девять болтались корабли, в которых – Бенцион Владимирович просыпался по ночам в холодном поту, будто чувствовал чужое сознание всей шкурой, каждой клеткой тела, – медленно, слишком медленно и чуждо – существовала жизнь, враждебная населению Земли. Угроза была реальной, осязаемой, слишком близкой и в то же время настолько самонадеянно неторопливой, что иногда Бенциону Владимировичу хотелось стряхнуть наваждение, сбросить ненужное знание, снять, в конце концов, ремень и жить дальше – как все.