Убежище. Книга восьмая

Вид за окном категорически не радовал. На фоне соседних домов торчали обрезанные заботливыми коммунальными службами тополя, с которых уже пооблетела листва, сиротливо ёжились несколько ёлок, да какой-то мальчишка бесцельно пинал мячик на школьной площадке.

«Одна радость! Это не я должна просиживать в школе кучу времени!» – порадовалась Нина, которой страшно хотелось хоть чему-то порадоваться, видимо, из врождённого чувства противоречия.

Родительские собрания в этом году проводили срочно и почему-то вне привычного графика. Казалось бы… что могут сказать родителям в октябре месяце?

– Ну если бы это было только в школе ПП, я бы поняла! Крик «Спасите-помогите от Пашки и Полины» или что-то в этом роде… Но ведь у Мишки тоже назначили собрание, а ПП в Мишкиной школе точно не было, по крайней мере, я не слышала там о каких-то глобальных ужасах и разрушениях, – рассуждала Нина, советуясь с мужем, кто куда поедет. – Ты – к Мишке, а я – к ПП, благо мне их родители доверенности выписали.

– Жалко, что всё в один день! – покачал головой Владимир. – Лучше бы мне с тобой съездить… мало ли что… А ты у самих ПП спрашивала?

– Естественно! Уверяют, что они нынче тихие, примерные и вообще почти даже ничего не делали.

– Вот это-то больше всего и смущает! – вздохнул Владимир. – Чего это они? Так сидишь и прямо-таки переживаешь, а что это твои племянники затеяли, а?

– Может, на них так отъезд родителей подействовал? – несмело предположила Нина. – Хотя нет, вряд ли…

Так толком ничего и не придумав, они утвердили первоначальный план присутствия на собраниях, и теперь Нина рассматривала тоскливый школьный двор из окна кабинета второго этажа.

Классная у Пашки и Полины осмотрела собравшихся родителей, откашлялась и начала рассказывать, что собрала она их тут для информации о проведении некоего загадочного тестирования детей.

– Понимаете, это социально-психологическое тестирование школьников… оно добровольное, поэтому мне надо, чтобы вы расписались, что его разрешаете. Это такое анонимное, ой, то есть конфиденциальное психологическое тестирование, но результаты будут показаны ребёнку. Нет, родители тоже могут их потом узнать – надо будет заявление в администрацию школы написать.

– Так какое же оно конфиденциальное, если администрация будет знать результаты? – уточнил один из пап, сидящих в последних рядах.

– Ну мы же никому не скажем! – классная сделала большие глаза в знак возмущения.

– А зачем оно вообще надо? – заинтересовалась одна из мам.

– Чтобы отследить детей, которыми могут манипулировать, которые поддаются чужому влиянию, возможно, даже криминальному.

– Спасибо, не надо! Я и так про своего ребенка всё знаю, нам тесты не нужны, – пожала плечами мама, задавшая вопрос.

– Это вы так думаете! Все так думают! – снисходительно фыркнула классная. – Я сейчас позову школьного психолога, она как раз по нашему этажу бегает и вам объяснит, что вы не правы.

Родители живенько заинтересовались, а смартфон Нины брякнул сообщением от Владимира.

«Собрание по разрешению на какое-то тестирование! Я сказал, что отказываюсь – у Мишки есть собственный психолог, она его знает лет с трёх, правда, когда Мишка стал жить с бабушкой, её услуги Михе больше и не нужны. Но, если будет необходимость, он сходит к той, которая его знает, и пообщается с ней. А подпускать к своему ребенку непонятно каких спецов с непонятно какими тестами я не собираюсь!»