Танец мотыльков над сухой землей

Автор

Страниц

115

Год

2012

Творчески перепиши следующий текст так, чтобы он был уникален для поисковых систем. Добавь дополнительную информацию от себя.

"Танец мотыльков над сухой землей" - новая книга Марины Москвиной, которая была создана не мгновенно, а ткана и продумывалась на протяжении всей ее жизни. Писательница в течение 30 лет собирала невероятные, загадочные, забавные и грустные случаи из своего и нашего с вами существования, сохраняя их как самоценные драгоценности в памяти. Сейчас эта книга стоит перед вами, словно прекрасная бабочка из таинственного Амазонского леса, готовая взлететь и носить каждого из нас в свое волшебное путешествие. Крылья этой книги-бабочки украшены оригинальным узором, состоящим из пленительных сравнений, забавных анекдотов и удивительных случаев. "Танец мотыльков над сухой землей" - это не просто литературный труд, а связь с творческой наследственностью Довлатова и Хармса. Книга, созданная не только рукой Марины Москвиной, но и самой жизнью во всей ее абсурдности, странности и радостно-грустном настрое. Насладитесь этим уникальным произведением, которое позволит нашему воображению совершить незабываемые полеты над привычной реальностью. Ваши мысли и чувства обретут новую гармонию и мудрость, погрузившись в мир, созданный Мариной Москвиной и ожившими страницами ее книги.

Читать бесплатно онлайн Танец мотыльков над сухой землей - Марина Москвина

Решила назвать эту мою книгу – славословий, суждений, наставлений, записок, предостережений, эпитафий, деяний, примеров, обрывков, фрагментов, зерен и руин – «Овечий горох».

А если бы, я подумала, тут были представлены более монументальные вещи – рассказы или повести, то это «Коровьи лепешки».

– А роман? – спросил литературный критик и прозаик Леонид Бахнов. – Это ж страшно подумать!

* * *

Название – сложная штука. Один старый человек в Наро-Фоминске мне сказал, что написал две книги. Первая – военная, он не помнил ее названия, а другая – «Дочь отца». Казалось, лучше не назовешь. А оказывается, можно еще лучше. Журналист В. Янчевский назвал книгу, над которой работал всю жизнь, «Мой Сталин».

* * *

В Сургуте, выступая в детском доме, показала ребятам фотографию гигантского Будды в Камакуре.

– Кто это?

Молчание.

Вдруг одна крошечная девочка в последнем ряду еле слышно сказала:

– Это Будда.

– Почему ты так решила?

– Сама не знаю, – ответила она.

* * *

Художник Тишков – расцветающему бутону:

– Вот ты из нас только единственный, кто знает, чем занимается…

* * *

В «Малеевке», в Доме творчества писателей, впервые повстречала философа и культуролога Георгия Гачева. Он очень любил кататься на лыжах. Даже когда Георгий Дмитриевич просто гулял по дорожкам, то поочередно выбрасывал руки вперед, будто отталкивался от снега палками.

– Вот Гачев мысленно идет на лыжах, – заметил Леонид Бахнов.

* * *

Меня пригласили в Кремль – на обед, который устроила участникам фестиваля «БиблиОбраз» в Георгиевском зале Людмила Путина. Перед обедом первая леди выступила с приветственной речью:

– Так в чем заключается смысл жизни? – спросила она риторически, потом сделала эффектную паузу, так что слышно было, как учащенно забились наши сердца, и провозгласила: – Смысл жизни – …в самой жизни!

* * *

После кремлевского обеда участникам застолья предложили в качестве сувенира взять домой меню. Я подарила его папе Льву. Он звонил родственникам и зачитывал это меню, пока я не отобрала и не спрятала.

– А где меню? – огорченно спрашивал Лев. – А то в него хорошо заглядывать, когда проголодаешься, и радоваться, как ты тогда хорошо покушала.

* * *

Мои родители долго собирались и в конце концов засели за письмо друзьям в Париж, чу́дным старикам Клоди и Андре Файен.

– «Здравствуйте, Клоди и Андре!…» – начал Лев.

– А Андре-то жив? – засомневалась Люся. – Что-то он болел последнее время…

– Но ведь нет сведений, что он умер…

– Ага, тогда так, – сказала Люся. – «Здравствуйте, Клоди и Андре, если ты жив…»

* * *

В «Малеевке» поэт Евгений Солонович – переводчик итальянской литературы, лауреат множества литературных премий Италии, Командор ордена «Звезда итальянской солидарности» – подкармливал всех окрестных собак. В столовой он собирал с тарелок, кто что не доел, и выносил псам на улицу в условленное место, где они его заранее поджидали.

Пора возвращаться в Москву, а Евгений Михайлович даже на лыжах ни разу не прокатился.

– Ничего, – говорил, – я привык себя за что-нибудь корить. Лучше уж я буду думать: дурак я, дурак, не катался на лыжах, а не что-нибудь похуже.

* * *

Очень старый грузин в «Малеевке» – настоящий пустынножитель в рубашке без пуговиц, наглухо зашитой на нем до самой шеи:

– Вы знаете, – он спросил у меня, кутаясь в плед, – что здесь отдыхает Евгений Солонович, который перевел Петрарку? Как он перевел! Он не перевел! Он вжился в него! А Данте?! Ну, талант – само собой. Но – изящество! Русский человек все же, – он понизил голос, – топором немного сделан…

Продолжить чтение

Вам может понравиться: