Стихи в темноте

Коммуналка

Да, я застала коммуналку.

Мы жили счастливо вполне.

На целый двор – одна скакалка,

А посиделки при Луне…

А телефоны – в коридоре,

И вечно занят аппарат!

Одно на всех бывало горе,

И друг за друга всякий рад…

А поскандалить в понедельник:

Чья череда помыть полы?

А свечи вместе жечь в Сочельник?

А в праздник сдвинуты столы!

Да, я застала это чудо

На Петербургской стороне.

Я счастьем выросла отсюда.

Вот отчего понятно мне

Спасительное чувство локтя

От рождества и до седин…

А то, как вы сейчас живёте,

Так каждый мается один.

А мы ругаться успевали,

И подружить, и повенчать.

И, было дело, выпивали,

И обсуждали чью-то стать…

Ночами под моим балконом

Сверкнет цигаркой паренёк,

Мне по родительским законам

Не выйти. Дом заснуть не мог!

И до утра мне мыли кости:

Кто, дескать, к девке приходил

В двадцатую квартиру в гости:

«Смотри, Люсьенн, чтоб не чудил!

А то, мол, принесёшь в подоле

И нахватаешь в жизни зла!»

А мне так жаль сейчас, до боли,

Что я послушная была.

***

Порой я чувствую вторженье

И неизбежность неких строк.

Здесь прежде на Монетной Блок

Писал свои стихосложенья.

Быть может, с этим чудом ритма

На Петроградской стороне

Доводится дружить и мне?

Но так ли это очевидно?

Весь Петербург и дух его

Исполнен мистики и чувства,

В нём так легко служить искусству

И предпочтительней всего.

***

Эпиграф: “Там, где дни облачны и кратки, родится племя, которому умирать не больно.” Петрарака.

Там, где дни облачны и кратки…

Пожалуй, это в Петербурге.

Я поищу в своей тетрадке

Линенйно сотканные звуки.

И по навету Демиурга

Сияю солнечно, но сольно.

Наверно, это в Петербурге

Кому-то умирать не больно.

***

И сиреневый зимний рассвет

Задымил над моим Эрмитажем.

Нет потерь и усталости нет-

Все исчезло в твоем эпатаже.

Ты мне что-то тогда провещал

Переделом твоих территорий:

Летний сад и осенний вокзал,

Современная прошлость Астории…

И когда я тоскую о нас,

Я кружу над сиреневым Питером,

Пролетаю Фонтанку и Спас

И стучу к тебе утренней литерой.

***

Я обожаю Питер ранним утром,

Когда мудреет сердце после ночи,

Когда Нева сверкает перламутром

И отпускать глаза никак не хочет!

Когда сирень таинственной вуали

Над Монферраном царственно ложится.

Когда глаза от ночи не устали

И узнавать свои пытались лица.

Когда под стрелку у Сенатсткой тусы

Заходит солнце в поворот со стажем,

Смолкают мнения, бои и вкусы,

Застыв в поклоне перед Эрмитажем.

***

И волны Финского залива,

И свежесть юной бересты

Меня учили терпеливо

Слагать созвездия в листы,

Роднится с криком белой чайки,

Теряться в гуле куполов,

Порхать пугливо мелкой стайкой

Моих коротеньких стихов.

Всегда стремиться к горизонту

От повседеневной суеты.

Не видеть царственного понта

И быть всегда, где б ни был ты.

***

Мои фонтаны – веер Петербурга,

Величественность гимнов и мостов,

Восторг зевак, торжественность мазурки,

Садовая изысканность кустов…

Их принадлежность мне –Вот дерзость роли!

Владелицей над городом кружу!

Вам показалось это произволом?

Мой друг, я тоже им принадлежу.

***

Мне петербуржские мосты

Важнее всех вершин на свете!

И не от праздной красоты,

А то того, что вольный ветер

Живёт в причалах и дворах,

Скрипит чугунными цепями…

И на старинных образах

Над православными церквами

Гуляет словно господин,

Которому всегда подвластны

И тайны брошенных руин,

И тайны наших жизней частных.

Да будет он свидетель мне,

Моим подъёмам и паденьям,