Любовь заглядывает в рот… Сборник стихотворений

Чего тебе хочется, мальчик?

Полцарства, коня и жену?

Ну что за дурацкий образчик –

такую намерять цену!

Оседлую душу нахрапом,

что пашет две дюжины лет,

кочевники-мысли сатрапом

дербанят как миску котлет!

Но плакать ли нам от плети,

рассёкшей горбатый мозг?

Мой прадед в своём столетии

не ныл от хозяйских розг!

Печаль генетический образ,

нас счастью учили едва,

наш лоб из раздумий борозд,

пожухла в висках трава.

И в темя врастает СЛОВО,

прошу тебя, мальчик, заткнись!

Мы снова с тобой бестолково

ушли в запредельную высь.

«И снова в душе твоей нет ни души…»

А. Аврутин

Уплываем. Уходим. Прощаемся.

Остаёмся молчать за стеной,

и стеная молитвы, кончаемся –

обоюдной обидой тугой.

Расстаемся на створки разбитые,

улыбаемся в раме пустой,

и сердца уже неприкрытые –

останавливаются на простой.

Кто заплатит за расстояние,

нас расставившее по углам?

Ты же знаешь, за расставание

платит только оставшийся сам…

Пусть печаль засвербит тоскливо

и душа расправит свой крест.

Ты взирай на всё молчаливо

для тебя не осталось мест.

1.

Под обаянием Губанова,

под свист циркачного шута

играла молодость баянова,

беспутства лилась маята.

Кусались, рылись, были пьяные,

каталась со смеху судьба:

«Вы окрыленные, вы окаянные,

вы прокутившая борьба!»

Под утро прозревали, сумраком

до дна забитые глаза,

и боль входила в думы ступором,

крошились гроздья и лоза.

2.

Ко мне ложилась ты охапкою,

молчанием округлых плеч,

и я касался тебя лапкою,

и бог стремился к нам прилечь.

На узелки сплетались пальцы

(сердца запутались сильней),

и серые смотрели кварцы

на волоса моих полей.

Крыла и лифчик были сброшены,

и воск лица обсыпал пот,

и мы бессмертию подброшены –

любовь заглядывает в рот.

3.

И мы дрожим, дрожим от слабости

наш каждый шаг – вираж пера.

И мы молчим, молчим от радости,

а будущее как дыра,

где пропадает наше прошлое,

засаленное как халат,

и наставление дотошное

из брошенных и отчих хат.

Порочное перерастает в прочное,

движение идёт в союз,

тепло не может быть заочное,

я лучше заново влюблюсь,

В тебя немножечко иную

без проволочек и нытья,

и лишь к судьбе тебя ревную –

я ваше общее дитя.

4.

Такой смешной, такой нахальный,

что часто по небу хожу,

для жизни я слегка опальный,

себя в ней редко нахожу.

Не удивляйся моим ранам,

я их порезал сотни раз,

захлёбываясь горьким нравом,

набычив злостью львиный глаз.

Тебя искал, терял, чурался,

курил и думал о дурном,

как предпоследний край остался,

я понял, что нельзя потом

надёжней и нежней создания

в земной текучке отыскать.

Любовью кончилось скитание,

меня ты стала понимать…

5.

А крылья вырастут и после,

до крыльев надо дорасти,

специально мир ко смерти сослан –

любовь должна его спасти!

Скитаюсь по миру, по кругу, как лето с зимой,

и даже концерты пропиты, пропеты тобой.

Разлука привычней, первичней тепла,

но только откуда, скажи мне, это ла-ла-ла-ла.

Я очень скучаю жить,

где горы меняют леса,

чтоб снова вершиною быть,

нащупывать небеса!

Я очень скучаю, поверь,

где горы меняют леса,

чтоб выбить закрытую дверь –

в открытые небеса!

Мне всё безразлично, прозрачно и всё равно,

я тот, кто потратил полжизни для жизни в кино.

Мы солнечный ветер, земная печаль,

я буду скитаться по миру, ты тоже скучай.

Я очень скучаю жить,

где горы меняют леса,