Люди удачи

Автор

Страниц

185

Год

2023

В 1952 году в городе Кардифф, в районе Тайгер-Бэй, существовало удивительное сообщество, состоявшее из сомалийских и вест-индских моряков, мальтийских дельцов и еврейских семей. Эти люди, оказавшись в незнакомой стране, полностью зависели от удачи. Их существование было их самым большим сокровищем, и они защищали его, как свою жизнь. Они холили и лелеяли удачу, надеясь, что она всегда будет рядом.

Один из таких людей был Махмут Маттан. Он был мужем, отцом, мелким аферистом и готовым рисковать наименьшим мелким преступлением. Он был общительным собеседником, обладал каризмой и умением обманывать, и самое главное, он был удачливым игроком. Но он был всем, кроме убийцы.

Однако однажды ночью владелицу местного магазина жестоко убили. Сразу же на Махмута пало подозрение. Вначале он не особо беспокоился, ведь за свою жизнь он видел и хуже событий. Более того, он находился в стране, где существовали законы и правосудие. Он надеялся, что правда победит и его ни в чем не обвинят.

Однако по мере приближения даты суда, его шансы на возвращение домой начали таять. Он понял, что просто правда может оказаться недостаточной для его спасения.

Читать бесплатно онлайн Люди удачи - Надифа Мохамед

Nadifa Mohamed

THE FORTUNE MEN

Дизайн обложки © Bert Hardy/Hulton Archive/Getty Images

Перевод с английского Ульяны Сапциной

Наф йахай ород оо, арлиги кабо оо, халкии аад ку огэйд, ка соо ээг.

О, душа, спеши на свою родину, ищи ее там, где познала ее.

Ахмед Исмаил Хуссейн, «Худэйди», написано в заключении под стражей во Французском береге Сомали, 1964 г.

Помнишь, нос судна отсвечивал

зеленым в тропическом мраке,

сороковых переменчивость,

штормов свирепых атаки.

Запах яванских специй,

крики фрегатов и луны,

грохот якорной цепи

в хрустальных водах лагуны.

Молитв по тебе не читают,

проститься не ходят друзья,

кто знает, о чем плачут чайки,

наверно, лишь дурень, как я.

Гарри «Товарищ по кораблю» Кук, отрывок из «Последнего трампового судна»

1. Коу[1]

Тайгер-Бэй, февраль 1952 г.

– Король мертв. Да здравствует королева, – голос диктора доносится сквозь треск помех в радиоприемнике, лавирует между взбудораженными посетителями молочного бара Берлина так же гибко, как завитки тумана – между тоскливыми уличными фонарями, тусклый свет которых едва достигает булыжной мостовой.

Голоса утихают, звенит посуда с молочными коктейлями, колой и ирландским кофе, которой посетители чокаются друг с другом, ножки стульев скребут по черно-белым плиткам пола.

Берлин колотит ложкой по барной стойке, рявкая голосом укротителя львов:

– Поднимем бокалы, леди и джентльмены, – спровадим нашего старого короля в рундук Дейви Джонса.

– Там, в пучине, он встретит немало наших, – отзывается старик Исмаил, – так что пусть лучше в пути пишет извинения.

– Д-д-да он н-н-небось на с-с-смертном одре т-т-только их и п-п-писал, – гогочет какой-то завсегдатай.

Сквозь рок-н-ролл и шипение кофеварки эспрессо Берлин слышит, как кто-то зовет его по имени.

– Маха тири? – откликается он, пока Махмуд Маттан проталкивается через толпу у стойки.

– Говорю, кофе мне еще налей.

Берлин ловит за талию свою жену-тринидадку и подталкивает в сторону Махмуда:

– Лу, сваргань этому скандалисту еще кофе.

У стойки расположилось немало моряков-сомалийцев из Тайгер-Бэя; с виду они то ли гангстеры, то ли щеголи – в галстуках, с цепочками карманных часов, в шляпах-трильби. Только Махмуд в низко сдвинутом на лоб хомбурге прячет осунувшееся лицо и грустные глаза. Он молчалив, появляется и исчезает тихо и не водит компании ни с моряками, ни с игроками, ни с воришками. Когда он рядом, все крепче вцепляются в свои пожитки и не спускают глаз с его длинных изящных пальцев, и только Тахир Гасс – его недавно выпустили из психушки в Уитчёрче – льнет к Махмуду, напрашивается на дружбу, в которой тот ему отказывает. Тахир идет по дорожке, куда никто не сможет и не захочет за ним последовать, его конечности сводит судорогой от незримых ударов током, на лице, как на экране в кино, сменяются безумные выражения.

– Теперь со дня на день жди независимости. – Исмаил шумно отпивает из своей кружки и улыбается. – Индия свалила, что они скажут остальным?

Берлин изображает наглый взгляд.

– Скажут: мы держим тебя за яйца, черный! Нам принадлежит твоя земля, твои поезда, твои реки, твои школы и кофейная гуща на дне твоей чашки. Видал, что они сделали с мау-мау и всеми кикуйю в Кении? Упрятали за решетку и взрослых, и детей.

Продолжить чтение

Вам может понравиться: