Оставь страх за порогом

Автор

Страниц

460

Год

—

"Неизвестное лицо: борьба судьбы в часы кручины" - эксклюзивный роман о сокрытых и потусторонних событиях, которые охватили чекистов Царицына - прежде Сталинграда, и их неумолимый противостояние врагам Родины на различных этапах истории. Мы погружаемся в годы Гражданской войны, наследуемый предшественниками Великой Отечественной войны, и настраиваемся на победоносный 1943 год - год героической победы для могучего города.

Помимо главного героя Н. Магуры, в этой книге встречаемся с такими выдающимися личностями, как первый чекист Ф. Дзержинский, влиятельный председатель ОГПУ В. Менжинский, бесстрашный казачий атаман П. Краснов, загадочный барон Врангель, а также Гитлер, Геринг, Канарис, Розенберг, фельдмаршал Паулюс. Ведь именно в их присутствии протекают ключевые события этой захватывающей истории.

Автор этого произведения уникален: он насыщает свои строчки аутентичными деталями и фактами, которые были найдены им в тайных, конфиденциальных архивах с грифом "Строго секретно". А эта книга особенно актуальна и значима, ведь она выходит к 95-летию создания ВЧК-ФСБ и МВД, а также 70-летию дня победы в незабываемой Сталинградской битве. Читатели окунутся в волшебный мир, где каждая строчка свежа и удивительна, каждое слово запомнится и проникнет в сердца любителей истории."

Читать бесплатно онлайн Оставь страх за порогом - Юрий Мишаткин

Книга первая

Вихри враждебные

Очень уважаю товарищей подобной профессии, о себе, как правило, они рассказывают молча.
А. М. Горький

Часть первая

Спасенный Веласкес

Из личного дела Н. С. Магуры:

В конце октября (по новому стилю в начале ноября) 1917 г. – сотрудник Комиссариата по охране художественных ценностей при Петроградском военно-революционном комитете.

В первых числах июля 1917 года в петроградских газетах появилось крупно набранное объявление:

20.000.000 долларов ассигновано американским обществом для закупки в России антиквариата – античных вещей, гобеленов прошлых веков, фарфора, бронзы, гравюр, живописных полотен, ювелирных украшений и пр. Обращаться: Мойка, 21, представитель фирмы г-н Горвиц.

Позже баронесса Врангель призналась:

Муж, убедившись, что в Петрограде становится все тяжелее, начал продавать наше имущество – картины, фарфор, серебро.

Супруг баронессы, владелец спиртоочистительных заводов, директор страхового общества «Эквебль», председатель Амгунской золотопромышленной компании, Биби-Эйбатских нефтяных промыслов, член правления акционерного общества «Сименс и Гальске»[1] написал о вынужденной продаже фамильного имущества:

За первоклассного Тинторетто, за которого прежде давали двести тысяч, едва получил двадцать. Купил у меня много вещей на много десятков тысяч рублей некий изящный господин, одинаково хорошо говорящий на английском и французском языках.

Было ясно, что американское общество спешит приобрести и вывезти из России наиболее ценные предметы искусства, при этом платит, не торгуясь, щедро.

Потеря страной бесценных полотен, скульптур, старинного оружия, китайского фарфора первым испугала М. Горького, выступившего в газете[2] со статьей «Американские миллионы»:

Американское предприятие грозит нашей стране великим опустошением, оно вынесет из России массу прекрасных вещей, ценность которых выше всяких миллионов. Оно вызовет к жизни темные инстинкты жадности, и, возможно, что мы будем свидетелями истории, перед которой потускнеет фантастическая история похищения из Лувра бессмертной картины Леонардо да Винчи[3]. Не будет ничего удивительного в том, если разные авантюристы организуют шайки воров специально для разгрома частных и государственных коллекций художественных предметов.

Во избежание расхищения национальных сокровищ страны и панической распродажи их собственниками правительство должно немедленно опубликовать акт о запрещении вывоза из России предметов искусства.

Минуло пять месяцев, настала суббота 28 октября (10 ноября) 1917 года.

Осень выдалась дождливой, промозглой. С Балтики налетели шквальные ветры, и поручик Эрлих изрядно перемерз на перроне в ожидании состава – заходить в здание станции, где скопился народ, витают запахи махорки, винного перегара, пота, не хотелось. От пронизывающего холода не спасала шинель с оторванными погонами, нахлобученная по брови солдатская папаха.

Поручик приплясывал, хлопал себя по бокам, вспоминал, как мерз в окопе и блиндаже.

Состав подкатил в полночь. Имея литер, Эрлих не сел в классный вагон, а протиснулся в вагон третьего класса, где легко затеряться среди пассажиров, избежать проверки документов, патруль, как правило, начинал обход с начала состава и вряд ли до утра дойдет до середины.

Продолжить чтение

Вам может понравиться: