Во имя крови

Высокая стройная девушка с длинными темными волосами и карими глазами резко остановилась. Дети, с которыми она играла в догонялки, от неожиданности врезались в нее и, заливаясь звонким искренним смехом, на который способны только малыши, накинулись:

– Мы тебя поймали! Поймали! Теперь ты́ нас догоняй!

Но она не слушала. Ей что-то показалось. Что-то незнакомое. Что-то опасное. Она принюхалась. Чужой запах. Много чужих запахов. Сильных. И очень свежих.

Кира приставила палец к губам, показав, что детям нужно затихнуть, опустилась на четвереньки, закопав ладони в прошлогоднюю опавшую листву, и замерла, обратившись в слух. Несмышленому человеку могло показаться, что воцарилась абсолютная тишина. Но Кира знала, что это не так. Жизнь кипела за каждой травинкой и под каждым кусточком в необъятном лесу: копошились насекомые, строя невообразимые дома, сновали звери в поисках пищи, щебетали птицы, обсуждая, вероятно, последние новости из мира животных и людей. Но было что-то еще… Что-то неродное… Вот оно! Тяжелые шаги большого количества людей. Негромкие переговоры на вроде бы незнакомом ей наречии перемежались со взрывами хохота и бряцанием оружия.

Поднявшись, она поглядела на ребятишек – они застыли, боясь пошевелиться, а один, повыше и постарше остальных, даже осел на землю, будто его не держали ноги. С тяжелым сердцем – не хотелось оставлять детей в лесу без присмотра – Кира скомандовала:

– Бегите домой. Только не шумите. Живо!

И детишки бросились наутек, только пятки засверкали, а Кира бесшумно, словно паря в воздухе, помчалась догонять вооруженных чужаков.

Спустя какое-то время она их настигла и затаилась. По всей видимости, незнакомцы решили разбить лагерь – ставили палатки, собирали хворост, искали воду.

Это был многочисленный отряд – человек пятьдесят, а может, и сто. Все тяжело вооружены. Почти все. Кроме двух державшихся особняком мужчин, одетых в легкие льняные рубашки, свободные штаны, но без обуви. Кира принюхалась, однако ветер уносил их запах в другую сторону.

Она и сама ходила босиком и никогда не могла понять людей, которые носят неудобную, стесняющую движение, еще и такую шумную обувь, объясняя это только тем, что у них слишком нежные ножки. Возможно, эти двое были исключением из правил, либо же они были…

– Тузик, ко мне! – раздалось неподалеку от нее, затем последовал призывающий свист, и Кира пригнулась к самой земле.

Она не сразу смогла разобрать, что именно сказал чужеземец, но слова были отдаленно похожи на ее родной язык, поэтому с трудом, но она все же поняла его речь.

Интересно, подумала Кира, ведь она не чует собак. Кого же чужеземец позвал?

Посмотрев вновь на двух мужчин, она догадалась. Те устало переглянулись друг с другом, неодобрительно покачали головами, перекинулись несколькими словами. Один, тот, что выше и стройнее («И симпатичнее», – промелькнуло у нее в голове), успокаивающе приобнял второго, коренастого, полноватого парня, и что-то начал ему объяснять.

– Паршивая псинка! Долго тебя еще ожидать? – раздался тот же самый голос.

И невысокий парень, все так же качая головой, понуро побрел в сторону зовущего.

Кира хотела узнать, о чем они будут говорить, но посторонний звук привлек ее внимание. И, судя по тому, как встрепенулся второй мужчина, не только ее.