В камнях. Из путешествия по реке Чусовой - Дмитрий Мамин-Сибиряк

В камнях. Из путешествия по реке Чусовой

Страниц

30

Год

Мой рассказ основан на собственных впечатлениях и наблюдениях. Вспоминая детство, я всплываю воспоминания о моей маме, которой приходилось плыть на барках по живописной реке Чусовой, чтобы добраться до города Перми. Это происходило во времена, когда я учился в Пермской духовной семинарии. Она сталкивалась со множеством непредсказуемых ситуаций и опасностей во время этих рискованных путешествий, так как мои родители не могли позволить себе послать меня в Пермь на лошадях.

Каждая поездка по реке Чусовой становилась для моей мамы настоящим испытанием. Она была вынуждена справляться с течением, необратимыми потоками и узкими участками реки, которые заставляли ее напрягаться до предела. Одиссея моей мамы начиналась с тщательной подготовки перед каждым плаванием. Она собирала все необходимое снаряжение и провизию, чтобы преодолеть это опасное путешествие.

На протяжении пути, моя мама сталкивалась с различными преградами и трудностями. Она постоянно должна была быть на чеку и обладать невероятной силой, чтобы выстоять в лице возможных опасностей. Некоторые участки реки были особенно вызывающими тревогу, с глубокими ямами и водоворотами, которые могли легко завлечь ее в неизвестность.

Несмотря на все эти трудности, моя мама преодолевала каждое испытание с необыкновенным мужеством и силой духа. Она никогда не позволяла своим страхам или безопасности снизить ее рвение достичь своей цели. Каждое плавание становилось для нее не просто путешествием, но и настоящим путем к личному росту и самосовершенствованию.

Вспоминая эти эпические плавания моей мамы, я не могу не быть гордым ее смелостью и решительностью. Она была наглядным примером того, что смелость и настойчивость могут преодолеть любые трудности и достичь великих целей. Ее опыт и силу духа невозможно заменить ни одной суммой денег или удобствами путешествия на лошадях. Эти плавания по реке Чусовой стали неотъемлемой частью ее жизни и помогли ей сформировать уникальный характер и зрелость.

Читать бесплатно онлайн В камнях. Из путешествия по реке Чусовой - Дмитрий Мамин-Сибиряк

I

Наш полубарок отвалил от пристани Межевая Утка в первых числах сентября. Вода в Чусовой стояла очень низко, и наше сшитое на живую нитку суденышко постоянно задевало за «таши», то есть за подводные камни. Для непривычного человека, особенно в первый раз, даже делается страшно, когда по дну барки точно кто черкнет ножом. Вздрогнешь даже в первый момент. Только взглянув на спокойные лица бурлаков, успокаиваешься и стараешься скрыть невольное смущение. Бурлаки не обращают никакого внимания на такие почеркивания, и разве когда получится довольно сильный толчок, точно за дно барки схватит какая-то могучая рука, и наше суденышко все вздрогнет, – кто-нибудь проговорит стереотипную фразу:

– Тише, хозяин дома!..

Наш полубарок представлял собой судно длиной сажен в десять и шириной около четырех. На носу и корме были устроены легкие палубы, середина была открыта; медные «штыки», уложенные правильными рядами посередине и около бортов, издали представлялись поленницами каких-то коротеньких красных дров. Настоящие большие барки ходят по Чусовой только раз в году, весной; они имеют в длину 18 сажен, покрыты сплошной палубой и вмещают до 15 000 пудов груза, тогда как наш полубарок был нагружен всего 4 000 пудов штыковой меди. На середине нашего полубарка была устроена из рогож избушка водолива; около нее дымился очаг; у самого борта – льяло для откачивания из барки воды деревянным ковшом совершенно особенного устройства. На носу и на корме были прикреплены длинные бревна с широкими досками на концах – это «поносные» или «потеси», при помощи которых барку поворачивают в ту или другую сторону. Такая потесь представляет из себя громаднейшее весло, которое едва поворачивают пять человек. На задней палубе на большой скамеечке сидит обыкновенно сплавщик.

Две кучки бурлаков, стоявших у поносных, казались издали грязным пятном, кучей лохмотьев, которые начинали шевелиться вместе с поносными, повторяя каждое их движение. На носовой палубе, у конца поносного, под «губой», по бурлацкой терминологии, стоял высокий здоровенный мужик в рваном рыжем зипунишке и какой-то невероятно сплющенной и заношенной кожаной фуражке. Его лицо, красное и рябое, освещенное всего одним глазом, принадлежало к разряду тех особенных физиономий, которые не забываются. Новенькие лапти на ногах и синие порты дополняли его костюм. Как-то странно было видеть это могучее тело облеченным в такие жалкие лохмотья. Неужели эти могучие, жилистые руки не могли заработать даже на приличный костюм? Нет, Федька Рыбаков не мог пожаловаться на свои заработки и частенько щеголял в плисовых шароварах, красной кумачной рубахе и пуховой шляпе, но все эти предметы как-то не могли удержаться на нем и очень скоро уходили в ближайший кабак. Рядом с Рыбаковым стоял молодой парень лет семнадцати. Поверх старенькой ситцевой рубашки у него была надета только одна суконная жилетка, на ногах – лапти; его налитое розовой кровью лицо дышало здоровьем, а глаза так и блестели. На голове Васьки – так звали парня – была нахлобучена старая баранья шапчонка, из-под которой кольцами выбивались светло-русые кудри. Опытный глаз сразу отличил бы, что Васька и Рыбаков – утчане, то есть с Межовой Утки, в которой живут лучшие бурлаки. Они и держались не так, как другие, – с сознанием собственного достоинства, с оттенком презрительного спокойствия. Нужно сказать, что Васька во всем копировал Рыбакова, который по всей Чусовой славился, как один из лучших бурлаков и как самая отчаянная голова. За ними у поносного стояли две девки, старик в войлочной шляпе и отставной солдат с щетинистыми усами и узенькими слезившимися глазками. Девки были в коротеньких ваточных кофточках, из-под которых выставлялись подолы высоко подобранных ситцевых сарафанов и белые шерстяные чулки. Одна, Лушка, курносая и рябая, посматривала по сторонам своими небольшими черными глазами и постоянно скалила белые редкие зубы; другая, Степанька, рыхлый белый субъект, смотрела апатичным взглядом на все кругом и время от времени усиленно икала.