Все жанры Все авторы
Приемыш - Дмитрий Мамин-Сибиряк

Приемыш

Страниц

10

Год

2006

«На этот дождливый летний день, когда серые облака расстилают небосвод, я ощущаю неподдельное волнение, выходя на прогулку в лес. Отдельные капли дождя стучат по листьям и создают приятную мелодию, которая сопровождает меня в этом путешествии. Впереди я знаю, что есть уютный уголок, где я могу посушиться и согреться от прохлады.

Летний дождь в лесу – это совсем иная история. Здесь, в отличие от города, где дождь создает лишь грязь и страх перед грязными лужами, земля в лесу принимает эту влагу голодно и с благодарностью. Мой путь ведет меня по подстилке, состоящей из прошлогодних листьев и осыпавшихся шишек сосны и ели. Ходьба по этому покрывалу придает приятное чувство умиротворения и спокойствия.

С каждым шагом, деревья надо мной роняют звездоподобные капли, которые танцуют вокруг меня и окутывают все вокруг загадочным сиянием. Лес, кажется, приобретает новое лицо, становится ярко-зеленым и заряжает каждый его уголок своими алмазными искрами. В такие моменты, я нахожусь на празднике, где все вокруг меня излучает праздничность и радость. Лес приветствует меня как долгожданного гостя, желанного и особенного.

Чувство уединения с природой и вместе с тем, чувство своей значимости на этом празднике, заставляют меня вдохновленно вздохнуть и насладиться каждым мгновением. В этот дождливый летний день я понимаю, что я – часть этой красоты и ее прекрасный наблюдатель. Такие дни наполняют меня энергией и наделяют мою жизнь новыми оттенками радости и благодарности».

Читать бесплатно онлайн Приемыш - Дмитрий Мамин-Сибиряк

I

Дождливый летний день. Я люблю в такую погоду бродить по лесу, особенно когда впереди есть теплый уголок, где можно обсушиться и обогреться. Да к тому же летний дождь – теплый. В городе в такую погоду – грязь, а в лесу земля жадно впитывает влагу, и вы идете по чуть отсыревшему ковру из прошлогоднего палого листа и осыпавшихся игл сосны и ели. Деревья покрыты дождевыми каплями, которые сыплются на вас при каждом движении. А когда выглянет солнце после такого дождя, лес так ярко зеленеет и весь горит алмазными искрами. Что-то праздничное и радостное кругом вас, и вы чувствуете себя на этом празднике желанным, дорогим гостем.

Именно в такой дождливый день я подходил к Светлому озеру, к знакомому сторожу на рыбачьей сайме [1] Тарасу. Дождь уже редел. На одной стороне неба показались просветы, еще немножко – и покажется горячее летнее солнце. Лесная тропинка сделала крутой поворот, и я вышел на отлогий мыс, вдававшийся широким языком в озеро. Собственно, здесь было не самое озеро, а широкий проток между двумя озерами, и сайма приткнулась в излучине на низком берегу, где в заливчике ютились рыбачьи лодки. Проток между озерами образовался благодаря большому лесистому острову, разлегшемуся зеленой шапкой напротив саймы.

Мое появление на мысу вызвало сторожевой оклик собаки Тараса, – на незнакомых людей она всегда лаяла особенным образом, отрывисто и резко, точно сердито спрашивала: «Кто идет?» Я люблю таких простых собачонок за их необыкновенный ум и верную службу…

Рыбачья избушка издали казалась повернутой вверх дном большой лодкой, – это горбилась старая деревянная крыша, проросшая веселой зеленой травой. Кругом избушки поднималась густая поросль из иван-чая, шалфея и «медвежьих дудок», так что у подходившего к избушке человека виднелась одна голова. Такая густая трава росла только по берегам озера, потому что здесь достаточно было влаги и почва была жирная.

Когда я подходил уже совсем к избушке, из травы кубарем вылетела на меня пестрая собачонка и залилась отчаянным лаем.

– Соболько, перестань… Не узнал?

Соболько остановился в раздумье, но, видимо, еще не верил в старое знакомство. Он осторожно подошел, обнюхал мои охотничьи сапоги и только после этой церемонии виновато завилял хвостом. Дескать, виноват, ошибся, – а все-таки я должен стеречь избушку.

Избушка оказалась пустой. Хозяина не было, то есть он, вероятно, отправился на озеро осматривать какую-нибудь рыболовную снасть. Кругом избушки все говорило о присутствии живого человека: слабо курившийся огонек, охапка только что нарубленных дров, сушившаяся на кольях сеть, топор, воткнутый в обрубок дерева. В приотворенную дверь саймы виднелось все хозяйство Тараса: ружье на стене, несколько горшков на припечке, сундучок под лавкой, развешанные снасти. Избушка была довольно просторная, потому что зимой во время рыбного лова в ней помещалась целая артель рабочих. Летом старик жил один. Несмотря ни на какую погоду, он каждый день жарко натапливал русскую печь и спал на полатях. Эта любовь к теплу объяснялась почтенным возрастом Тараса: ему было около девяноста лет. Я говорю «около», потому что сам Тарас забыл, когда он родился. «Еще до француза», как объяснял он, то есть до нашествия французов в Россию в 1812 году.

Вам может понравиться: