Уттаракханд

Анастасия Максимова

email: maximovanastya2003@gmail.com

Уттаракханд

Путевые заметки. Зима 2023 года

Индия.

Пестроцветие.

Смог и горная хрустальность дали.

Пение. Праздник. Фонарики в Ганге.

Чай. Чапаи.

Гималаи. Вслушайтесь, скажите вот сейчас в голос – Гималаи… Музыка.

В небо – изо всех сил – прорваться. Золочёной крышей, точно зажжённой ладонью, тянуться-тянуться-тянуться – вверх.

Холод. Деревья. Облака, пожирающие деревни. Тигры, пожирающие коров.

Улыбки. Сложенные руки у лба.

Колокольчики.

Детство, спрятанное на изнанке души.

Тут все как дети.

13.01

Дели. Фантасмагория смога. Трущобы еле-еле проступают из ночи. Люди перепуганными призраками мелькают. Здесь сложился хаотический характер вождения: основной ориентир – сигналка, разметка игнорируются, светофоры… Вроде гирлянды – мигают, и ладно. Мне было бы страшно, наверно, и один раз мне почти стало страшно – нас чуть не сбивают на перекрётске – но я ощущаю себя в тяжёлом затянувшемся сне. Он похож на реальность, но реальность как-то иначе сшита – и не поймёшь, где найти те потайные швы, которые это докажут. Одно понятно: воздух другой. Из другой материи соткан. Пряный, чудной и чумной, зеленоватый, дикий.

Водитель такси похож на злого богомола. Глаза выручил, сгорбился, руки-палочки, пальцы такие большие и длинные, что, кажется, несколько раз обмотали руль.

Марево белёсо и жутковато. В нём может скрываться нечто – вот такое особенное нечто, которое не опишешь словами. Это то нечто, которое живёт в подкованной темноте. Но я хочу с ним познакомиться.

Вот только дышать тяжело, это тревожит. Жгут траву. И домны вышвыривают небо дымную грязь, хоть я этого ещё не знаю.

Такси сумасбродничает…

Сейчас ещё утро? Сейчас уже ночь?

.

Я просыпаюсь. Смог прорезает белое солнце. Мимо несутся тростниковые поля. За ним – деревеньки. На скорости их не рассмотреть толком.

Водитель тормозит у уличного кафе и исчезает, бросив, что у нас остановка минут на пятнадцать.

Ни ветерка. Через дорогу, притихший, глазеет на нас тростник. Высокий, изящный, как на китайском свитке. В белом тумане душно. Мне грустно: я чувствую, что это хорошее место, которому стало плохо.

За метровой каменной перегородкой, отделяющей кухню от места трапезы, возвышается штабель огромных кастрюль. Печальные пластмассовые столы и стулья. Весёлые, искристо ухмыляющиеся люди.

Папа заказывает чай. Сейчас я понимаю, как важно было для него снова выпить этого чая. Это как в первый раз за долгое время обняться с дорогим человеком. Чай особенный: с молоком, имбирём и специями. Подают его обычно в глиняном стаканчике.

Преодолеваю в себе любопытство попробовать. Мне хватает нежного костяного цвета, дымка-завитка и запаха.

Эта поездка будет для меня своего рода испытанием: аллергик в стране тысячи специй. Зато вегетарианство в тему пришлось.

.

В Ришикеше воздух чистый. В звоне неба – звон храмового пения, пёстрого и праздничного. И над крышами горы.

Мимо меня проходит старик в рыжей тоге, высохший, бурый, с бородой-мочалкой. Он улыбается мне, как ребёнок.

.

Ганг живой, щедрый и добрый. Думаю, это сердце города. Каждый вечер в него пускают плавучие букеты со свечами и поют.

И небо мягкое, ласкающее, как вода в Ганге.

14.01

Мир начинается с перестука по крыше. Дождик.

Встаю посмотреть: тепло одеяла и сна, холод пола. Свежесть заоконья. Предгорья синеют и уходят в прозрачность.