Любовь и шоколад

Рита кромсала овощи. От резких взмахов ножа куски картофеля, болгарского перца и помидор получались крупными и кривыми. Но она лишь стискивала зубы: зачем стараться, если всё равно не угодить? Глухой стук о разделочную доску, и корешок перца отлетел в раковину, а белые плоские семечки рассыпались по столешнице. «Долго сплю по выходным, а сам-то?!» Удары ножа стали чаще и яростнее. «Дом грязью зарос». Рита передразнила выражение лица Вити. «Так ты сам её и разводишь! Сидишь дома и даже пропылесосить лень!» Она стряхнула покромсанный перец в кастрюлю, затем взяла с полки приправу, яростно потрясла баночку и щедро посыпала разноразмерные куски овощей и шматки мяса.

Через полчаса маленькая квартира наполнилась ароматом тушёной свинины, подчёркнутой базиликом, розмарином и чесноком. Рита мельком взглянула на часы — до начала «званого» обеда оставался без пяти минут час. Пол блестел, стол сервирован, салаты заправлены, пирог в духовке, мясо тушится. Оставалось привести в порядок себя.

Рита уединилась в ванной, сменила старую, растянутую, пропахшую едой футболку на чистую голубую кофту с v-образным вырезом, стянула резинку с тёмных вьющихся волос и наспех причесалась. Когда Рита достала тюбик с тональным кремом, чтобы скрыть следы усталости на бледном лице, раздался раздражающе громкий звонок в дверь. Рита с силой сжала край раковины и выругалась. Она не сомневалась, что мать Вити нарочно приехала раньше.

— Здравствуйте, Екатерина Васильевна, — с наклеенной улыбкой поздоровалась Рита, когда открыла дверь.

— Риточка, здравствуй. Надеюсь, ничего, что я немного пораньше? Что-то ты плохо выглядишь, и, по-моему, поправилась. Или мне только кажется из-за твоей прически, что щечки как-то округлились. А где Витенька?

— Это просто свет неудачно от ваших очков отражается. А Витя с эльфами бегает. Сейчас подойдёт.

— Что? С кем бегает?!

Очки с толстыми линзами в черепашьей оправе, модной лет двадцать назад, сползли на кончик покрасневшего от холода носа Екатерины Васильевны. Рита не сдержала улыбки.

— Ах, ты так шутишь, Риточка. А я не поняла.

Пока Рита вешала красное, насквозь пропахшее приторными духами пальто, гостья поправила перед зеркалом расшитую пайетками и бисером кофту, обтянувшую крупную фигуру. В ней Екатерина Васильевна напоминала новогодний ёлочный шар. В этот момент из комнаты вышел взъерошенный Витенька.

— Сыночек, — прощебетала Екатерина Васильевна и расцеловала заросшие рыжей щетиной щёки единственного сына. — Какой ты худенький! Ты бы почаще в гости заезжал. У Риточки, наверное, совсем нет времени тебе готовить. Вот и похудел, аж кости торчат.

Рита до скрежета сжала зубы. Времени готовить, а также гладить и убирать у неё действительно не хватало. Собственно, как сил и желания. Чтобы оплачивать их съёмную однушку и сводить концы с концами, Рите приходилось работать полный день в офисе, а по ночам и выходным трудиться над любой подработкой, которую удавалось найти. Витя же почти год назад уволился, а устроиться на новую работу никак не мог: то зарплату маленькую предлагали, то ездить в офис далеко, то перспектив никаких, и вообще он хотел начать собственное дело. А то, что еду надо покупать как минимум каждую неделю, и каждый месяц оплачивать квартиру, его не волновало. Эти вопросы всегда решала Рита. Время от времени он делал сайты и получал неплохие деньги, правда, большую часть прогуливал с друзьями, чтобы развеять грусть-тоску, ведь ему, как узнику, приходилось сидеть в четырех стенах.