Из ресторана я вышел свободным.
Все пары рано или поздно расстаются, не все из них устраивают из этого представление. Лизонька хотела и жаждала, но у нее ничего не получилось.
Оборвал ее очередную, полную гнева и упреков тираду на полуслове, выскочил на улицу. Вслед мне летели ругань, угрозы и обещания. Что папики покруче и побогаче меня найдут, расчленят, и я буду на коленях вымаливать ее прощение. И шел бы я в жопу со своими миллионами рублей, у них-то однозначно будут доллары. А она, конечно же, еще подумает.
Иди к чертям, Лизонька, там тебе самое место.
В голове застряли мерзкие слова совсем уж вышедшей из себя бабищи: отчаявшись, пожелала мне, чтобы мой мир перевернулся с ног на голову.
– И чтоб тебе, Макс, ни дна ни покрышки!
Хмыкнул – наверное, так оно теперь и будет. Главное, больше никто не будет пилить. Вкус настоящей свободы ласкает язык.
Кутаюсь в куртку, вечерний ветер прохладен. Спешить некуда, но я все равно хочу домой и как можно быстрее. Улыбчивые мужички из джигит-такси зазывали променять треклятый Яндекс на хорошую беседу, правду жизни и три сотни рублей сверх положенного.
Вежливо отказываюсь: хочется проветриться, окончательно осознать собственную свободу. Да и на метро быстрее будет, зря, что ли, в Москве живу.
Телефон я выключил загодя. Сначала она попытается дозвониться мне и диким ором доказать, какое же я чмо. После возьмется строчить телеги во все мессенджеры. Перетопчешься, Лизонька.
Ухмыльнулся, остановился напротив автомата с газировкой. Мелочь тянула карман. Избавился от нее, как и от всех воспоминаний теперь уже о бывшей. Автомат задумчиво погудел, прежде чем наградить меня пластиковой «черноголовкой».
Бутыль шипела, как все разъяренные фурии этого мира, легкий дымок вырвался из горлышка. Сделал глоток, что почти обжигает горло, нырнул в приветливое лоно метро.
Поезда гудели как не в себя. Проездной даровал мне проход куда угодно. Ну или от «Сокольников» до «Парка Культуры»…
С детства любил метро. Оно всегда казалось мне вратами из скучной обыденности в мир стальных, стремительно несущихся великанов. По глазам ударил свет. Яркая вспышка заставила зажмуриться, закрыться рукой. Мне будто что-то ударило под дых, резко замутило и все перевернулось. На секунду возникло ощущение падения в бесконечную бездну и все так же внезапно прошло, оставив лютую слабость.
Пришел в себя не сразу. Спешащий люд подталкивал в спину, не желал терять времени.
В голове помутилось, сердце стучало со скоростью отбойного молотка, под дых словно врезали кирпичом. С трудом вырвался из толпы, подошел к стене, сделал глоток. В тот же миг стало легче. Пообещал себе обязательно заглянуть к врачу. Тридцать шесть, уже можно зваться динозавром. Нервишки пошаливали. И тут же понял – не выйдет. Настоящий мужик идет к врачу, только когда торчащее из спины копье мешает спать. Ну и хрен с ним.
Постепенно сердце успокоилось, но перед глазами все плыло. Спустился, чтобы окончательно прийти в себя вагоне поезда. С детства не жаловался на давление, но, думаю, начну с сегодняшнего дня. Приступ прошел не сразу, минуты через две. На миг мне показалось, что рядом со мной остановилась миниатюрного вида девчонка. Прокуренным голосом старухи спросила, в порядке ли я. Ответил, что буду в порядке: как только, так сразу. Ее мой ответ, кажется, успокоил.
