Борей

Кий вскочил с кровати как ужаленный, одним неуклюжим движением целуя спящую жену и влезая в штаны.

– Опоздал! – шептал он, одеваясь. – Опоздал!

Вчера он пришел из рейда, и их встреча с Варварой переросла в бурную страсть почти до полуночи, отчего охотник проспал свое стандартное время подъема.

Варвара открыла один глаз, потом второй, посмотрела на часы.

– Киюшка, ты умом тронулся?

– Опаздываю! – выпалил парень. – На собрание у главного волхва опаздываю!

– Ты на часы смотрел? – изогнулась крутая бровь девушки.

– Угу, половина восьмого!

– И?

– Говорю же, опоздал, проспал!

– Милый, ты не в рейд собираешься, а на собрание, – терпеливо объясняя, проговорила тысячница, – причем, кстати, вместе со мной, а собрание начинается в десять.

– В десять? – глаза тысячника округлились.

– Именно в десять, – кивнула девушка, – так что снимай штаны обратно и плюхайся в мои объятия.

Кий подошел к столу, открыл ежедневник, сверился с расписанием на сегодняшний день, с реальным временем, выдохнул и повалился в кровать прямо в одежде.

– Штаны снимай! – притворно прокричала на него Варя и сама их стащила.

Борьба за штаны переросла в бурные объятия и поцелуи. И, надо сказать, настолько бурные, что к началу совещания они все-таки опоздали.

Собрание было большое. Допущено было много народу – не только высшее руководство, но и старейшины и главы ремесленных гильдий. Вопрос касался многих людей, если не всех разом. Зал собраний вмещал уйму народу, до двухсот человек.

– Все вы думаете, зачем я вас собрал здесь? – спросил главный волхв, расхаживая взад-вперед перед собравшимися. – Сейчас нет ни войны, ни каких других явных угроз для Китежа и сел с деревнями, чтоб устраивать какое-то экстренное заседание, да притом с такой кучей народу. Правильно?

Люд зашумел, зашептался, но явного неодобрения никто не высказал.

– Я вот хочу спросить у вас, люди добрые, – продолжал меж тем Светоч Гостомыслович, – а хорошо ли вы живете, всем ли довольны?

– А чем быть недовольными-то? – подал голос Родегаст, вождь одного из селений лесовиков. – Война кончилась, а при мирном небе и жить хорошо.

– Все так считают? – спросил волхв.

Народ закивал, зашелестел, соглашаясь. Даже главный вождь Китежа Пересвет Святославович кивнул головой своей пресветлой.

– Хорошо, – согласился со всеми Светоч Гостомыслович, – а скажите мне, други мои, чем вы свои животы набиваете?

– Знамо чем, – был ответ ему, – мясом да консервами всякими.

– А консервы откуда берете?

– Известно откуда, из фабрик автоматических.

– А мясо?

– Охотой берем, – ответил Кий как глава охотников.

– А чем добываете? – не унимался волхв.

– Приводами своими стреляем.

– А приводы откуда к вам в руки попадают?

– Из автоматических фабрик.

– Вот, – ощерился остатком зубов главный волхв Китежа, – и получается у нас, что все мы зависим от автоматических фабрик. А кто-нибудь узнавал, много ли их у нас и хватит ли нам их на будущее, если мы начнем расширяться?

– Так они же сами себя могут воспроизводить, – пожал плечами Пересвет Святославович.

– Правда, – кивнул Светоч Гостомыслович, – только им для этого ресурсы нужны, а, по моим данным, их у нас осталось немного. Я правильно говорю, Славута Радович?

– Правильно, – подтвердил, вставая со стула, глава производителей, – куда уж правильнее. Запасов ресурсов для непрерывной работы имеющихся фабрик у нас хватит еще лет на семь; при экономном расходе – лет на десять. Но если будем расширяться и обрастать селами и деревнями, то больше пяти лет не протянем.