– Ты сказала, мы идем на спортивные соревнования. А это что такое?! – пораженно поинтересовался я, разглядывая толпу землян и иномирцев в причудливых костюмах. Часть из них словно сбежала с бразильского карнавала двадцатого века, а остальные – с парадных портретов аристократии второй половины девятнадцатого. – Это еще что за костюмированная вечеринка?!
На мой возглас обернулся парочка парней во фраках, подозрительно напоминающих земных пингвинов. Центаврийского слизня – так и вовсе не отличить.
Я смерил их скептическим взглядом. Несколько из них мгновенно стушевались, но один оказался покрепче и ответил не менее выразительным взглядом.
– Декс! – Эли ухватила меня за руку, увлекая к трибунам. – Во-первых, не говори так громко!
– А как я могу говорить тихо, когда музыка так орет?! – искренне возмутился я.
Эли хихикнула в кулачок, но тут же вспомнила, что злится.
– Во-вторых, это Кубок Федерации по бальным танцам!
– Каким танцам? Ты притащила меня на балет?! – что может быть более специфическим, чем парни в лосинах, когда ты при этом – в костюме, а твоя девушка – в вечернем платье. Колготки носят они, а стыдно почему-то тебе!
– Мы уходим! – я попытался развернуться к выходу, но Эли была начеку и загородила дорогу.
– Это спортивные бальные танцы. Вальс, танго. Румба. Ча-ча-ча! По ним соревнования проходят. Их вот-вот причислят к Олимпийским видам спорта!
Я еще раз осмотрел «пингвинов» и мужиков в рубашках со стразами и декольте, которому позавидовали бы все поп-певицы современности.
– И как давно длится это «вот-вот»?
– Э-э-э, – поборница справедливости в мире спортивных дисциплин и моя девушка по совместительству заметно смутилась, – уже лет восемьдесят…
– Вот и я говорю, какие из них спортсмены, – вдохновенно начал я, но тут же понял, что пора менять тему – глаза Эли угрожающе сузились.
К счастью, к нам целенаправленно приближалась одна из спортсменок? конкурсанток?
– Молли! – Эли радостно замахала рукой, приветствуя одну из немногих своих университетских подруг. Я и не знал, что она занимается этими… бальными… спортивными… танцами короче. Вот подстава. За то время, что я пропадал в военной академии, жизнь, очевидно, не стояла на месте.
– Эли! – расцеловать друг друга было решительно невозможно, у одной – макияж, у другой – биокостюм доходил лишь до шеи.
На свой страх и риск Эли твердо вознамерилась быть красивой, так что ее лицо и волосы, были решительно освобождены от привычной защиты.
Молли осторожно обняла Эли там, где виднелся биокостюм.
Я невольно оценил заботу.
У Эли было редкое среди землян генетическое заболевание, из-за которого ее кожа травмировалась даже от незначительного механического воздействия, что доставляло ей самой огромные неудобства. Окружающим, впрочем, тоже. И только наличие биокостюма позволяло ей носить любую одежду, модную обувь, вести активный образ жизни.
Родители Эли никогда не создавали драму из сложившейся ситуации, не пытались ограничивать дочь, и все детство, когда такая защита казалась несбыточной роскошью, терпеливо залечивали новые и новые раны, появлявшиеся от попыток Эли угнаться за сверстниками.
На этот раз биокостюм практически полностью скрывало глухое бальное платье и длинные перчатки.
Эли хотела приоткрыть еще шею и декольте, ну тут уже я уперся намертво. Во-первых, как военный, мало ли что, шея – это стратегически важная жизненная зона у гуманоидов, а во-вторых, как мужчина – нефиг пялиться. И так вон находятся ценители прекрасного.
