Космическое путешествие робота Фёдора Второго

Астероид «Новый посланник» пересёк орбиту Земли и направился в сторону Нептуна, чтобы покинуть Солнечную систему, может быть, раз и навсегда. Внутри астероида находился целый лабиринт искусственно вырубленных коридоров и отсеков, в одном из которых обосновался российский робот Фёдор Второй. Детище Петра Свирского и Влада Владимова отказалось возвращаться домой на космическом корабле «Венера-Я», летящем теперь к Земле, и предпочло путешествие к далёкой звезде Gliese 1214 в компании профессора Глизетянина 14-го и команды роботов с планеты Глизе 1214 Би. В электронных мозгах Фёдора уже начали давать о себе знать нейроны жалости и сожаления. И, покидая Солнечную систему, робот-гуманоид Фёдор очень переживал за судьбу брошенного им второго пилота «Венеры-Я» – умненькой шимпанзе Читы, понимающей язык жестов и умеющей обращаться с компьютерной клавиатурой. Время от времени в начинке его карбонового черепа крутился последний диалог со вторым пилотом российского соленоводного космического корабля. Чита тогда отчаянно жестикулировала и писала Фёдору лексиграммы:

– Как же без тебя я буду возвращаться на Землю и вести переписку с ЦУПом, – отвечала Чита жестами и лексиграммами.

– Теперь, Чита, твоей новой ролью будет примитивное общение «да-нет» и эта роль заключаться будет в том, что ЦУП будет рассматриваться тобой не как собеседник, а как предмет, который может быть необходимым и им нужно овладеть, либо мешающим. И тогда его надо оттолкнуть, – отвечал Фёдор. – Если от ЦУПа по общению ты получила желаемое, то ты теряешь дальнейший интерес к нему, и твоё возвращение пройдёт в автоматическом режиме.

– Это у нас было при игре в «да-нет – не знаю», когда я не должна давать развёрнутых ответов на вопросы, а говорить или писать только «да» или «нет».

– Совершенно верно, Чита. Так и будешь вести себя.

– Я помню эту игру и буду ей следовать, – написала Чита. – Ведь ты этого хочешь, Фёдор?

– Да, я очень этого хочу, – написал ответ Фёдор. – Чтобы нам облегчить создавшееся положение, я сейчас проверю твой неинвазивный нейроинтерфейс, установлю на автоматическое управление все системы корабля и переведу их в режим «полёт к Земле».

– Так значит, мы летим домой, на Землю!

– Ты летишь.

– Без тебя, Фёдор!

– Без меня.

– Как это?

– Я должен покинуть корабль. Это такой эксперимент.

При этих словах, сопровождаемых жестами прощания, Фёдор прикрепил активный лазерный стержень гамма-излучателя к экзоскелету, сел в спускаемый модуль-челнок и, покинув свою «Венеру-Я» отчалил на астероид «Новый посланник».

Он тогда предал Читу и своих «отцов создателей» П. Свирского и В. Владимова. Фёдор обещал тогда хай-тек предпринимателю и разработчику роботов Петру Сергеевичу Свирскому опекать Читу в полёте к Венере и не бросать её ни при каких обстоятельствах. Однако, соблазнённый обещанием новых мозгов и крепкого тела от глизетян с астероида «Новый посланник», Фёдор отправился в космическое путешествие к экзопланете Глизе 1214 Би. Ещё пролетая через Солнечную систему, робот Фёдор, благодаря взятому с собой излучателю гамма-квантов, помог в раскрытии секретов «квантовой пены» командиру экипажа Нового посланника, профессору Глизетянину 14-му. Робот и сам мечтал раскрыть этот секрет, поэтому глизетянину не пришлось долго уговаривать Фёдора Второго. Когда поток фотонов высокой энергии проник в Губку Менгера и вошёл в квантовую пену, то глизетянам и Фёдору открылась неизвестная ранее картина. Эту картину можно было сравнить с некоей аналогией. Аналогия этой сингулярности или квантовой пены, по мнению Фёдора Второго, получилась такая: одно мгновение пены выглядело скорее как губка с закрытыми порами, которая имеет ту же форму без какого-либо перемешивания. Перенеситесь во время как в четвертое измерение, и вы сможете начинать и останавливать действие по своему желанию. Что-то вроде того, как берёте губку с закрытыми ячейками и нарезаете её тонкими слоями, затем последовательно просматриваете слои. На серии тонких срезов вы можете увидеть, как пузырь или ячейка раскрывается, расширяется и снова закрывается, подобно пузырьку во взбаламученной мыльной пене, который может расти, сливаться с другими пузырьками и в конечном итоге достигать внешней поверхности пены, где он может лопнуть, локально ослабляя давление и натяжение мембраны и таким образом сворачиваясь обратно туда, откуда он появился.