Формула любви

Дизайнер обложки Борис Аджиев

© Анджей Ласки, 2019

© Борис Аджиев, дизайн обложки, 2019

ISBN 978-5-0050-8824-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Первое и второе. Первое неразрывно связано со вторым, как и второе с первым. Первое есть начало, второе – продолжение. Главное правило, что эти числа можно менять местами. Если вначале жизнь, то потом всегда смерть, и, наоборот, если смерть раньше, то за ней всегда следует жизнь. Два состояния, которые, порой, дают фору друг другу. Но одно невозможно без другого.

Это даже не кажется странным, потому что древние уже давно все объяснили. Иначе нарушится весь тот уклад, что складывался веками. С течением времени каждая мысль, каждый шаг, каждое действие безукоризненно повторяется вне зависимости от желаний – люди даже придумали этому название – «deja vu».

И поэтому не надо думать, что любовь выбирается сознательно – это чувство слишком слепо, и оттого, порой, бывает слишком беспощадно к тому, кто уже сделал первый шаг, чтобы принять его.

Грузовик пересек двойную сплошную и несся прямо мне навстречу, на мой маленький и уютный Chevrolet. Реальность замедлила свое движение, подарив мне в этом неожиданном конце моей жизни, несколько долгих секунд. И в каждой из них я готов был прожить, как минимум, еще пару жизней – так долго это длилось. За это время я успел как следует рассмотреть черные колеса трака, нависающий над дорогой тяжелый металлический бампер с отблесками солнца на нем, хромовую решетку радиатора с шильдиком производителя несущейся на меня махины и испуганное лицо водителя-дальнобойщика с сигаретой в зубах, кажется, он курил Marlboro или что-то типа того. И, по-моему, я даже разглядел трупик осы на ветровом стекле – полосатое тельце было распластано на расстоянии примерно трех-четырех дюймах от лица водителя.

Парень за рулем со всей силы жал на тормоз, и тянул руль на себя, как будто это могло бы ему помочь. Он весь взмок, отчаянно сжимал зубы и тлеющий окурок, пытался хоть как-то управлять своей повозкой, но стальная громадина не слушалась и не замедлилась ни на секунду.

Потом удар металла о металл. Оглушающе-дикий скрежет ломающихся листов железа, еще что-то неприятное, словно по стеклу провели пенопластом, резкий запах горячего масла. От удара меня бросило вперед на лобовое стекло, и сквозь расползающиеся трещины я увидел, как капот моей машины начал сминаться под тяжестью грузовика – реальность невероятно замедлилась, звуки растянулись, расплылись. Я словно оказался внутри огромного мыльного пузыря и как будто повис, застыл в невесомости, как космонавт. А потом на мгновение почувствовал сильную боль в коленях, в грудной клетке. Впрочем, пока еще я ее не осознал, не принял.

В ту же секунду мой пузырь с грохотом лопнул. И меня отбросило назад, на перекособоченное водительское сидение – время, сжавшись в тугую пружину, вдруг закрутилось в обратную сторону с молниеносной скоростью – я перестал видеть и только слышал хруст, треск, звон бьющегося стекла, после чего мне на затылок посыпались осколки. Все это происходило одновременно, и было даже как-то странно во всем этом участвовать, находиться внутри этого странного сценария, который явила мне жизнь в последние мои мгновения.