1. Глава 1
Я заблудилась! Мамочки мои! Я точно заблудилась. Час плутаю по этим Дубкам, руки уже отваливаются, в сумках килограммов по семь в каждой. Да еще рюкзак, одних только литровых банок с огурцами папа штуки три засунул, нет, больше. Точно, четыре, а еще одна с маминой квашеной капустой. Спина ноет, а я понятия не имею, куда идти. Что делать-то?!
Всю эту Дубининскую улицу проковыляла от начала до конца. А кругом лишь старые полуразрушенные частные дома стоят вперемежку с пятиэтажками. Ну еще два магазина, один продуктовый большой, уже не работает, а другой — ларек, пивнушка обычная, даже заходить побоялась. За версту перегаром несет. И голоса пьяные слышны.
А вокруг ни души! Ни одной трезвой души. Но самое главное — здесь однозначно нет нашей новой общаги! Ну не могли же девчонки наврать или ошибиться! Весь мозг мне проели за этот месяц: «Когда приедешь? Спасай нас! Пацаны проходу не дают». Все сплетни универские мне слили, задания пересылали. Вещи мои перевезли, фотками из общаги весь ватсап заспамили. И что? Накосячили с адресом?! Да я сама помню, еще весной говорили в деканате, что если сдадут новый корпус, то переселят нас на окраину, в эти самые Дубки. Точно ведь Дубининская, 14. Не надо было такси отпускать, да кто ж его удержит?! Я даже дверь не успела захлопнуть…
Холодно-то как! И дождь усиливается. А ночевать? Ночевать где? Я даже не знаю, сколько времени уже. Часов десять, наверное, не меньше. Поезд в полседьмого пришел… И Колька не встретил! Вот ведь козел натуральный! Весь перрон обежала с сумками этими, а потом и вокзал обошла. Нету Козлова! Может, перепутал? Или опять затусил где-то и не успел? Так я полчаса его еще прождала.
— Девушка, вы тут чего одна стоите? Потеряли что? У нас ведь райончик так себе. Шли бы вы домой.
Мужик рядом образовался какой-то, вроде приличный с виду. Лицо нормальное, интеллигентное, вон бородка, как у испанского гранда. Больше особо и не видно ничего. Фонари на дороге так себе, одно название, отсвечивают, а не светят, а он вообще под зонтом стоит, чего там разглядеть можно. Зато голос добрый, участливый. На вид лет сорок, может, больше.
— Так я… Слушайте, а тут есть автобусная остановка? Я все обошла вокруг, но…
— Не местная, что ли? Так здесь автобусов не бывало уже года четыре, как семнадцатый маршрут перенесли. Три раза в день Михалыч возит на своей развалюхе народ в центр. Завтра в восемь к магазину подходите.
— К-как?! Завтра? — чуть сумки на асфальт не уронила. — Мне ж ночевать негде. Я уже час хожу, по дороге разве что машины три проехали, да и то давно…
Вот попала-то! Отсюда даже не выберешься сама. Ветер так и хлещет по лицу, такой сильный, что капюшон норовит сбить с головы. Да и ладно уже. Как выбираться-то?
— Такси вызовите и уедете, раз ночевать негде. Правда, не все сюда ездят, дорога местами совсем убитая. Да знаете, раз сюда заехали.
— У меня телефон еще в поезде разрядился, я дома взяла накопитель, так он пустой оказался, — рассказываю ему, а сама чуть не плачу. Это ж надо было так вляпаться?! Папа с мамой, наверное, с ума сходят. Я же им так и не позвонила, что приехала и добралась до общаги. Да и не добралась никуда!
— Так вы с поезда? — голос стал еще мягче (или мне уже кажется?). — И что ж, никто не знает, что вы приехали?
