Подземелье

Автор

Страниц

Год

—

В октябре сорок пятого года, над болотами и возвышенностями Даютаевского укрепрайона, животный мир радостно обрел свободу, и птицы, в основном стервятники, взмывали в небо безмятежно. Исключительно редко здесь раздавались голоса людей, а взрывы мин-ловушек обращались в прах. Не так давно в этом крае развернулись кровоточащие сражения с японскими смертниками, повествует история.

Натуралистическая картина окрябрьского пейзажа неподражаема. Болотный массив окутан таинственной атмосферой, а громадные сопки привлекают взор своими величественными очертаниями. Но дело не только в природе, потому что в этом месте застаивалась непреодолимая напряженность. На протяжении долгих дней и ночей сражения пленили мозги и вызывали дрожь в сердцах. Японские смертники, движимые неизвестными мотивами, вели ожесточенные бои с отважными защитниками. Сотрясения от взрывов мин-ловушек вырывали землю из обессиленных душ.

Однако, около двух недель назад, животный мир вновь завладел просторами выжженной земли. Птицы, особенно стервятники, осмелились взлететь в небо, пронесшись подарить красоту своего полета тем, кто смог наблюдать. Жизнь медленно возвращалась к своим колыбельным песням, которые перекрывались лишь редкими голосами ишмурцев и озарялись мерцанием взрывов. Плоды победы вкушали герои, которые честно сражались на поле смертельных поединков.

Так эти октябрьские дни оставят свой неизгладимый след в памяти местных жителей. Безмятежный перелет птиц свидетельствовал о возвращении надежды и мира, а отдаленный гром перестал сеять ужас. Впереди было видно лишь светлое будущее, где прошлое не властвовало над настоящим и ближайшим временем. Эти последние страшные бои отложились в сердцах, но не смогли омрачить искренних радостных эмоций, витавших в воздухе. Еще одна страница истории была перевернута, украшенная триумфом и победой добра над злом.

Читать бесплатно онлайн Подземелье - Андрей Ланиус

Часть I

Трофейная команда

БИВАК НА ДВУГЛАВОЙ

В октябре сорок пятого над болотами и сопками Даютаевского укрепрайона уже безбоязненно летали птицы, главным образом стервятники, и лишь изредка слышались человеческие голоса или громыхал взрыв мины-ловушки. А ведь совсем недавно здесь были страшные бои с участием японских смертников…

В удобной седловине Двуглавой сопки, попавшей в историю второй мировой войны, обосновалась почти мирная команда старшины Барабанова. Была она собрана из бойцов различных подразделений полка. «Трофейщики» — называли их в полку и еще — «трофейной командой». Собирали трофеи и металлолом, оставшиеся после боев. Возле лагеря уже громоздились горы сожженного, изувеченного металла — танки, самоходки, остовы машин, раздавленные гусеницами пушки и гаубица с разорванным стволом. Тут были и груды японских касок, непригодное стрелковое оружие, стальные опоры проволочных заграждений, вагонетки, рельсы, стальные балки из артпогребов и многое другое.

Был яркий солнечный полдень, обычный для маньчжурской осени. Старшина Барабанов, рыжеусый упитанный мужчина лет тридцати — тридцати пяти, сидел на чурбане возле приземистой летней печи и ковырял а зубах бамбуковой зубочисткой. Его большая спина под комсоставской габардиновой гимнастеркой блаженно впитывала тепло. Он добродушно щурился и поглядывал на повара Мотькина, который ему почему-то нравился, хотя был хитрюга и сачок. Мотькин, тяжелый в кости, краснощекий и тоже справный на вид, ныл, развалясь на траве:

— Маета одна, а не служба, ей-богу! За дровами посылай, за водой посылай, никто сам не принесет. А печку самураи сложили — специально, чтобы поиздеваться над Россией. Полено засунуть — так плашмя лечь надо. И щекой к земле прижаться. Полоса препятствий, а не печка. Война давно кончилась, а я, можно сказать, все воюю, по-пластунски ползаю.

— Мученик. Орден тебе за труды выписать? — старшина выплюнул зубочистку и достал часы из кармана-пистона широченных галифе. — Вон пузо натренировал. Как у завмага. Скоро вожжой подпоясываться будешь, другие снасти не сойдутся, однако.

— Это от жары, товарищ старшина. — Мотькин подумал и добавил: — И хорошего здоровья.

— Будет скоро тебе и холод…

Обед подходил к концу. Солдаты пили чай за дощатым столом, врытым в землю. Некоторые уже мыли котелки, толпясь у чана с горячей водой. Бравый ефрейтор и весельчак Костя Зацепин верховодил за столом.

— Так вот, братва, встречаются на том свете китаец, японец и русский…

— Старо! — зашумели солдаты. — Имей совесть, ефрейтор. Чья теперь очередь?

— Ишь ты, — удивился старшина, — значит, соревнуются?

— А что им не соревноваться? У печи не им стоять. — Мотькин встал и демонстративно заглянул в котел. — И пули над ними не свистят. Живут на всем готовеньком. Вот и полоскают языками.

Следующим рассказывал рядовой Кощеев. Мятая пилотка под мятым погоном, невзрачный, тощий — какой-то несобранный, колючий, — он сразу не понравился старшине, как только тот увидел его в своей команде. Похоже, и старшина не понравился Кощееву, хотя от явных дерзостей Кощеев воздерживался. Барабанов навел справки в полку. Одни говорили, что Кощеев — типичный армейский хулиган, другие — геройский парень.

«Значит, оторви да брось, — решил Барабанов. — Вот бог послал напоследок!»

Продолжить чтение

Вам может понравиться: