Тихий вздох ворвался в сон, превратив солнечный луг в тоскливое болото. Зарница, не просыпаясь, завернулась в одеяло и отвернулась. Вздох повторился. А вместе с этим появилось ощущение пристального взгляда.
− Ну, Нэээш! Дай поспать!
На подушку, словно припечатывая важный документ, опустилась большая лапа.
− Ну, Нэш!
Девушка открыла глаза. И со смехом замахала руками, отмахиваясь от серого торнадо – Нэш, ирландский волкодав, изо всех сил показывал, как он рад пробуждению хозяйки.
− Хорошо, хорошо! Жди!
Пес послушно отступил в коридор. Выиграв несколько секунд спокойствия, Зарница потянулась за телефоном. Семь утра!
− Совести у тебя нет! – сообщила она в темноту коридора. – Я с тобой в час ночи выходила.
В ответ долетел покаянный вздох. И тут же послышался стук хвоста о стену – Нэш ничуть не раскаивался!
Зарница быстро привела себя в порядок и, натянув кепку, чтобы скрыть отсутствие прически, открыла дверь.
Нэш, облаченный в намордник, чинно шествовал у левой ноги. Хозяйка завела его за гаражи и отстегнула поводок:
− Гуляй!
Пес помчался к ближайшему кусту – обнюхать и оставить ответ остальным собакам. Зарница зевнула – привычка вставать рано так и не выработалась. К счастью, работала она по собственному графику, и подскакивать ни свет, ни заря, приходилось раза два в неделю – в субботу, и в воскресенье.
А сегодня была среда. Правда, Нэшу на это было плевать – ровно в семь утра он будил хозяйку, требуя законной прогулки.
Тишину прервал истошный вопль. Нэш насторожился. Зарница резко оглянулась, ожидая чего угодно.
Метрах в пяти стояла женщина, почти перешагнувшая ту грань, после которой говорят «старуха». Грозя кулаком, она вопила:
– Понаразводили монстров! По улицам ходить страшно! А ты тоже, хороша! Лучше бы ребенка родила!
Зарница вздохнула, призывая на помощь терпение. Но женщина не унималась, хотя ни Нэш, ни его хозяйка больше не обращали на неё внимания. Когда пассаж о ребенке пошел на пятый заход, девушка не выдержала:
− Извините, а кому лучше?
Скандалистка захлебнулась криком и некоторое время стояла, хватая воздух ртом. Видимо, эта простая мысль не приходила ей в голову, и ответа не было.
Отвязавшись от крикуньи, Зарница свистнула Нэша и отправилась домой.
Квартира встретила тишиной. Девушка заглянула на кухню:
− Бутуз! Ну, ты бы хоть кофе сварил, пока меня не было!
− Отвар лучше выпей! Вон, на столе, под грелкой!
Голос доносился из-за нижней створки массивного буфета. Этот предмет, потемневший от времени, совершенно не вписывался в современную, сверкающую сталью и пластиком кухню.
− Ага. Щаз.
Девушка нажала на кнопку кофеварки и достала из холодильника упаковку творожного десерта. Голос из буфета недовольно заворчал:
− Купила бы молока нормального, был бы свой, домашний творожок, а не эта химия. И охота тебе травиться?
− Это уже мое дело, − ложечка заскребла по дну пластиковой упаковки. Заглушая звук, рядом застонал Нэш.
− А вот тебе точно этого не надо! Ты у меня сегодня будешь есть мясо!
Свежая, с прожилками говядина, слегка присыпанная овощами, вызвала у пса восторг. Он в две секунды слизал порцию, и умильно уставился в глаза хозяйке. Из уголка пасти потекла струйка слюны.
− Ууу, проглот, – ласково обругала пса Зарница и перевела взгляд на свой бутерброд с сыром, – Кушайте – не подавитесь!
