Между двух столиц

Если сильный ветер,

То приехал в Питер,

Если нет – проверьте,

Если да – терпите.

С лёгким безразличьем,

Может быть и без, но

Без копья наличных

Ты почти как местный.

Брюки покороче

И пошире свитер,

В ежедневник прочерк,

В телефоне твиттер.

Здесь и в фас и в профиль

Продают – купите

И to-go-кофе,

И фалафель в пите,

Где и как не важно -

Назовите цену,

Кто войдёт в тираж, но

Не взойдёт на сцену,

Кто за нас в ответе,

Кто на нас в обиде -

Солнце всем нам светит,

Небо всех нас видит.

Здесь как дома встретят,

Только позвоните

Чьей-то тете Свете

Или дяде Вите.

Мир, известно, тесен,

Хочешь поболтаем,

Хочешь новых песен

Или прочитаю

Этот стих неброский?

И на том спасибо.

Видно только Бродский

Так умел красиво.

Мне попасть бы в сети,

Мне б уехать в сити

Если бы не ветер,

Если бы не Питер.

Сыро на Невском. И я замечаю -

Город как прежде дождями встречает,

Слов не найдя, говорит, как умеет,

Спорить с великими я не посмею.

Шумно на Невском. Но я не услышу

Тех, кто со мной одним воздухом дышит -

Это свиданья недолгое счастье

Так неуютно делить мне на части.

Тесно на Невском. Но я не увижу

Тех, кто хотел, но боялся быть ближе.

Как ни беги ты от злых обобщений,

У этой истины нет исключений.

Грустно на Невском. И я замечаю

То, без чего невозможно скучаю.

Грусть стала тихой отрадой моею,

Нужно быть проще – но я не умею.

Осень на Невском. И я замечаю –

Ветер тревожно деревья качает,

Осень – печальное Бога созданье,

Бренности жизней людских оправданье.

Сотни дней, оставленных в плацкарте,

Бесконечных будней маета…

Город, не отмеченный на карте,

Ты не тот, и я уже не та.

В киселе пространства тонет время,

Не умеешь плавать – так терпи,

Чтобы не попасть в людское племя

Ставших частью пищевой цепи.

В омуте застывший без движенья,

Не давая прошлого забыть,

Не жалея, бьет на пораженье,

И ему сдаешься без борьбы.

День очередной идет к закату,

Поборов в себе желанье жить,

Здесь мы были счастливы когда-то,

Жаль, в дорогу счастье не сложить.

И давно привыкшие прощаться,

Обещаем возвратиться впредь.

Всем куда-то нужно возвращаться,

Чтоб не потерять земную твердь.

Только ты вовеки и отныне,

Серым полотном сшивая дни,

Отче Преподобный Серафиме,

Сбереги их там и сохрани.

О небесных телах и земной круговерти

Можно думать-гадать, но известно одно,

Тем, кто падал с вершины, уже не до смерти,

Тем, кто был на погосте – уже все равно.

Очень странно решать, ничего не решая,

Собирать по кусочкам обломки души -

Невеликая ноша – беда не большая

Первым встречным её продавать за гроши.

Стала алчности жертвой и страха мишенью,

Вбита тесной печатью в холодный гранит,

Тех, кто был на олимпе, уже не оценит,

Тех, кого не прощала – уже не простит.

Да блажен будет нищий – с него не убудет,

Ты надейся и верь, но бери, что дают.

Ведь все было, как было – пусть будет, как будет,

Мы ещё отстоим своё место в раю.

Изгибая свою траекторию,

Изменяясь на фотографиях,

Кто-то хочет попасть в историю,

Не попав даже в биографию.

Завтра смотрит зловещим чудищем,

Что вблизи-то совсем не страшное,

Но сильнее, чем страх о будущем,

Сожаления про вчерашнее.

А из прошлого все веет стужею,

Охлаждая в нас жизни течение.

Мы от этого все здесь простужены,

И не знаем порой о лечении.

Кому штиль, кому ветер бушующий,

Ибо ищущий да обрящет,

Кто-то в прошлом, а кто-то в будущем,