Все жанры Все авторы
Итанесиэс - Сигизмунд Кржижановский

Итанесиэс

Страниц

5

Год

2006

Георгий Шенгели, выдающийся литературный критик, однажды возвысил Сигизмунда Кржижановского до неподражаемого статуса "прозеванного гения". Книги этого талантливого писателя так и не увидел свет зрения автора, несмотря на то, что его первая книга была опубликована лишь спустя тридцать девять лет после его кончины. Сегодняшнее поколение называет Кржижановского "русским Борхесом" или "русским Кафкой", переводит его произведения на европейские языки, изучает и с увлечением читает. Рассказы Кржижановского являются примером интеллектуальной прозы, в своей сути они утонченны, словно шахматные этюды, но несут в себе пульс нашего времени и захватывают вечные загадки человеческого бытия. Истинное полотно литературного искусства!

Читать бесплатно онлайн Итанесиэс - Сигизмунд Кржижановский

Последнее упоминание о стране Итанесиэс можно встретить в старинном «Азбуковнике», относимом к XIV–XV векам. «Страна Итанесиэс, – отмечает „Азбуковник“, – за полунощным морем; заселена большеухими; малотелы, но уши их столь огромны, что могут жить, заворачиваясь в ухо, как в одежную ткань».

Этим «Азбуковник» кончает. А я начинаю.

Слово «Итанесиэс» филологи производят от Италонекос, что, с одной стороны, указывает на племена италов, с другой – связывает судьбу этого народа с именем египетского царя Некоса (Νεκως), а то и просто с греческим словом νεφος, что значит «туча»: не впутываясь в излишнюю филологию, можно понять и из намеков, что родина итанесийцев – облачно-влажный, близкий Египту юг.

Итанесийцы, как явствует из «Азбуковника», были существами об одном, но (как говорилось уже) столь огромном ухе, что из-за уха человека не увидеть. Передвигались итанесийцы с трудом: их слабые бескостные ножки путались в длинных мочках, хрящ ушной раковины цеплялся бугристыми выступами за придорожные камни и стебли. Да они и не любили движений: обычно днем большеухие ползуны прятались по глухим пещерам, таились в лесной тиши. Но и здесь птичьи щекоты, щебет и свисты, шум падающих еловых шишек, треск коры, даже шорохи древесного роста мучили и оглушали истонченный слух итанесийца. Прижавшись раструбом уха к земле, неподвижно распластанный, терпеливо дожидался итанесиец беззвучия ночи. И только когда гасли зори, и дни, отшумев, молкли, осторожно отрывался он, сначала краешком, потом наружным завитком, а там и всем ухом от земли и, блаженно запрокинувшись, подставлял звездящемуся небу свою чудесную чуть, вслушиваясь в то, что лишь ему было внятно. И в это время итанесийца, обычно чуткого и пугливого, можно было брать голыми руками: изловленный, он и не сопротивлялся и даже под лезвием, умирая, все еще тянулся вздрагивающим ухом вверх, в звезды.

Конец ознакомительного фрагмента.

Вам может понравиться: