Я теперь тоже фея!

Дедушка в этот вечер снова сидел у камина. И зачем-то ещё накрылся тёплым пледом, а дома и так было очень тепло. Странно. Я помню, как он тихо посапывал перед огнём на кресле-качалке. В камине так весело потрескивали только что брошенные дрова.

Мне было лет пять. Может, шесть. Я тихонько подползла к нему и уселась в его ногах, плотно прижав собой уголок его пледа. Тогда я чуть не устроила пожар, так как пока я юлозала, стянула плед. Он грузно шлёпнулся мне на голову, зацепив уголком уголёк с костра. Тут же понёсся запах палёной шерсти.

Надо ли говорить, как тогда испугалась бабушка. Она уже шла с кухни с подносом только что испечённых пирожков, как вдруг вкуснейший их запах перебил другой. Удивительно, как она тогда в панике не бросила этот поднос, но быстро и аккуратно поставила его на дубовый стол. От её вскрика внезапно дёрнулся и дед, до сих пор не замечавший ничего странного.

Они вдвоём тогда выпутали меня из огромного для меня маленькой одеяла, потушив угольки на мягком коврике, постеленном специально для меня. Он до сих пор лежит в том доме, напоминая мне тот вечер. От испуга взрослых заплакала и я. Деда, помню, вообще не понимал, что делать в этакой ситуации, поэтому просто отвлёкся на прожжённый угол пледа. А успокаивать маленькую девочку пришлось бабуле, самой не на шутку перепугавшейся. И она не нашла ничего лучше, чем сосредоточить моё внимание на вкусных пирожках.

В детстве я больше всего любила пирожки с повидлом или со сгущёнкой. Сладкого мне всегда было мало. Его можно было есть тоннами. И вопреки всем укорам взрослых, у меня не болели ни зубы, ни живот, ни даже моя пятая точка, которая почему-то обязательно должна была склеиться. Об этих неприятных последствиях я узнала только во взрослом возрасте.

А тогда приближался самый сладкий праздник – Новый год! К бабе с дедом меня отправили на зимние выходные. Родители ещё работали, а я уже в садик не ходила… Ближе к новому году и они должны были к нам приехать.

На следующее утро дедуля отправился куда-то спозаранку и принёс небольшую, но ароматную сосенку. Бабушка достала разные украшения, а я возбуждённо бегала вокруг неё, предвкушая возможность понавешать эти разноцветные игрушки повсюду. Тогда маленькая я очень ярко ощущала такие праздники. В тот день я ждала своё новогоднее чудо! И предчувствие меня не подвело.

– Деда, а с маленькими девочками, как я, случаются чудеса?

– Вчера вон случилось одно чудо уже – усмехнулся дедушка.

– Это какое? – Я возмутилась, ведь вчера ничего волшебного не было.

– Как это какое? Не случилось пожара раз. Ты цела осталась, не обожглась – два. Во! Даже два чуда.

– Не, деда, ты не понял! – Возмущаюсь ещё сильнее, даже чуток сержусь. – Это же не чудо…

– О каких таких чудесах тогда ты думаешь, милая?

– Ну, ба рассказывала вчера сказку про фей, про волшебную страну там… А я так хочу, чтобы со мной случилось чудо. – Маленькая я растеклась тогда в фантазиях. – Чтобы я такая, оп, и фе-е-ея.

– А-а-а, – протянул он, будто, наконец, понял – вот ты о чём. А какой феей ты хотела бы быть?

– А какие бывают? – Я всерьёз задумалась.

– Я знаю несколько. Есть фея волшебного настроения. Она приходит к людям незаметно, её никто никогда не видел. – Дед заговорщически наклонился ко мне и продолжил шёпотом. – Говорят, что чаще всего она приходит к маленьким деткам. Ты её случайно не видела?