Семь фунтов брамсельного ветра

Автор

Страниц

215

Год

2004

Владислав Крапивин - талантливый автор, обладающий уникальным почерком и ярким воображением. Он создал невероятно увлекательные произведения, которые покорили сердца множества читателей. Среди наиболее известных его книг – "Оруженосец Кашка", "Мальчик со шпагой", "Мушкетер и фея", "Стража Лопухастых островов", "Колесо Перепёлкииа" и многие другие, которые открывают перед нами фантастические миры и захватывающие приключения.

Одна из его удивительных повестей рассказывает о жизни двенадцатилетней школьницы Жени Мезенцевой. Мы погружаемся в ее мир, встречаем ее верных друзей и любящих родственников, и проникаем в школьную жизнь с ее радостями и трудностями. Но в этой повести автор раскрывает не только повседневность подростка, но и тему взросления. Ведь детство не всегда бывает безмятежным, и проблемы взрослой жизни могут внезапно вмешаться в этот волшебный мир.

Очаровывающий стиль писателя позволяет нам сопереживать героям, переживать их радости и горести, и окунуться в безграничное воображение Владислава Крапивина. Каждая страница его произведений наполнена неповторимой атмосферой и удивительными сюжетами. Такие книги можно читать снова и снова, каждый раз находя что-то новое и захватывающее.

Благодаря своему таланту и уникальности, Владислав Крапивин стал одним из самых узнаваемых и любимых авторов не только в России, но и во всем мире. Его произведения затрагивают глубокие темы и вдохновляют на размышления о смысле жизни, мечтах и ценности дружбы.

Читая его книги, мы становимся свидетелями удивительных приключений и осознаем, что детство – это не только время беззаботного веселья, но и время, когда мы начинаем понимать тонкости и загадки взрослой жизни. Оно вносит свой вклад в формирование наших ценностей и судьбы.

Погрузитесь в мир Владислава Крапивина и ощутите волшебство его слов. Откройте для себя новые миры, полные приключений и волнующих открытий. Не упустите возможность стать частью его литературного наследия, которое останется в сердцах читателей навсегда.

Читать бесплатно онлайн Семь фунтов брамсельного ветра - Владислав Крапивин

Первая часть

Мучача детестабле

Отвратительная девчонка

“Девочка” по-испански – “мучача”. Это сообщил мне Илья. В прошлом году ему вздумалось осваивать испанский язык (будто мало немецкого и английского!). За неделю Илюха выучил полторы сотни испанских слов и два десятка фраз. Вот тогда он впервые и обозвал меня мучачей.

Я бросила в него тапочкой. Он увернулся и начал объяснять, что в этом слове нет ничего обидного. Я сказала “врёшь!” Потому что мне было известно: “девочка” по-испански – “нинья”. Так называлась самая маленькая каравелла Колумба. Уж в кораблях-то я разбираюсь получше ненаглядного братца, хотя в голове у него немало сведений по всяким-разным вопросам (называется “эрудит”).

Эрудит Илюха сообщил, что “нинья” – это девочка ясельного или детсадовского возраста, а “мучача” – между между “ниньей” и “сеньоритой”.

– Этакое нескладное существо бестолково-переходного возраста…

Вторая тапка попала в Илюхину поясницу. В ответ он заявил, что я не просто “мучача”, а “мучача детестабле”, то есть “отвратительная девчонка”. Больше тапок у меня не было, я бросила в него пластмассовый стакан с засохшими ромашками (не попала). Братец укрылся в большой комнате и подпирал спиной и другим местом дверь, пока я колотила в нее кулаками и пятками. И сдержанно гоготал…

В нашей квартире две комнаты. Которая попросторнее, называется “большая”. А наша с Ильей – “детская”. Теперь название, конечно, устарело. Какое там детство, если Илюха почти студент, а я… в общем “мучача” и, к тому же, на вид старше своих неполных двенадцати лет. В прошлом учебном году, когда строились на физре, я была в шеренге вторая справа. Выше стоял только Левка Дубов по кличке Пень. А нынче, в седьмом классе, я, чего доброго, окажусь вообще правофланговой…

Год назад Илья натянул в нашей комнате леску с колечками. На колечках – зажимы. С их помощью Илья прикрепил к леске занавес, который мама сшила из разноцветных старых штор (на новую материю денег не нашлось). Илюха разъяснил, что по закону “взрослеющие разнополые дети” не должны обитать в одной комнате. А если расселиться невозможно, то пусть будет хотя бы так…

Я сказала, что он “разнополая балда”, но сильно не спорила. Идея с занавесом была неплохая. Он делил “детскую” посередине (рядом с люстрой, которую мы с той поры зажигали очень редко). Задернешь – и оказываешься словно в своей отдельной комнате, сама себе хозяйка. Впрочем, “устраивали суверенитет” мы только по вечерам, когда наступала пора укладываться. Я ложилась раньше. Илюха засиживался до ночи – то над книжками, то над какими-то схемами. Пестрые цветы, квадраты и орнаменты на сшитых шторах неярко просвечивали от его настольной лампы. Мне это нравилось: уютно так…

Но если брат не ночевал дома, я оставляла занавес незадернутым. “Вспоминала детство”. Смотрела в окно над Илюшкиным столом – на листья, звезды и отблески станционных фонарей.

В последнее время Илья часто оставался на ночь у своих друзей. Мама каждый раз нервничала так, будто он отправился на войну. Нервничала она и в тех случаях, если он просто задерживался где-нибудь допоздна. “Это же не пустые страхи! Вы же знаете, в каком криминальном мире мы живем!” Надо сказать, Илья понимал мамину боязнь. Он ей твердо пообещал, что, если не приходит домой до одиннадцати вечера, то обязательно звонит: где он и что с ним. И всегда выполнял обещание, хотя порой и зубоскалил по этому поводу.

Продолжить чтение

Вам может понравиться: