Беспощадное сердце

Том напомнил, что приглашал меня на танцы, и мы договорились сходить в трактир «У Пенни» в ближайшем городке. Здесь три раза в неделю играли на флейтах и скрипках, и на танцы собирался окрестный люд. На танцы было принято принаряжаться – не так, как на большие торжества, но все-таки. У меня ничего нарядного не было. Казалось бы, у дочери вождя должно быть полно красивых платьев, но отец, поняв, что я безнадежна, давно решил на меня не тратиться. Я одевалась не богаче слуг – в немаркое, неброское, из самой дешевой шерсти. Все равно износится, испачкается, порвется – так что деньги переводить? Начав встречаться с Томом, я привела в порядок свои платья (они больше не напоминали тряпки, которыми только что мыли пол) и следила за тем, чтобы не выглядеть замарашкой. Но наряднее они от этого не стали. Мне заказали несколько платьев к приезду Рейниного жениха и на свадьбу, однако они не годились тоже – слишком дорогие. Пусть я и дочь вождя, покажись я в дешевом трактире разнаряженная в пух и прах, меня поднимут на смех. Да и наверняка заляпаю и испорчу дорогую вещь, а это значит – снова не избежать отцовской трепки.
Поразмыслив, я пошла в бывшую комнату матери и нырнула в сундуки со старой одеждой Рейны. Платья эти вышли из моды, но у нас этого никто не заметит. А уж носила их Рейна куда аккуратнее меня. Как следует покопавшись, я отыскала почти неношеное платье – темно-зеленое, как мох, из мягкой тонкой шерсти, с узорчатой вышивкой жемчужно-серым шелком по вороту и рукавам. С возрастом Рейна вытянулась и приобрела красивые округлости – любой из ее нынешних нарядов повис бы мне, как на доске, и волочился по полу. Но это платье ранних девичьих времен пришлось как раз впору.
- Что делаешь? – спросила Рейна, застав меня в тот момент, когда я, пытаясь обозреть себя с разных сторон, крутилась перед зеркалом.
Я объяснила: роюсь в старье – может, найдется что-то для меня подходящее.
- Красиво, - сказала Рейна и тут же подобралась: - Для него наряжаешься?
- А хоть бы и так, то что? – ответила я, собирая шали и платья, которые во время поисков раскидала по комнате.
- Не будь дурой, - сказала сестра. – Взгляни, ты сама на себя не похожа.
- Так может, оно и к лучшему? – отозвалась я. – Не припомню, чтобы вы с отцом хоть в чем-то меня одобряли.
- В самом деле веришь, что он женится на тебе? Да он просто соблазнит тебя и бросит!
- Ну, за этим он скорее нацелился бы на тебя, Рейна. Посмотри хорошенько: кто может быть заинтересован в том, чтобы меня соблазнять? Чего ты вообще к нему привязалась? Даже отец его разрешил ему общаться со мной.
- Ты неопытная девушка, а отец никогда не жил в городе. А я насмотрелась в столице на таких, как он. У него ни гордости, ни чести…
- Ну так и не встречайся с ним! А меня оставь в покое!
Мы враждебно уставились друг на друга.
- Упрямишься? – бросила Рейна. – Смотри, наплачешься из-за него.
- И с этим тоже к тебе. Когда ты в последний раз видела, чтобы я плакала?
- Как хочешь, - сказала сестра. – Только не говори потом, что я тебя не предупреждала.


***


«У Пенни» было небольшое, но уютное заведение, где по вечерам посреди зала освобождали пространство для танцев, потеснее составляя столы. За ними сидели компании и парочки – ужинали, беседовали, пили эль. Те, кто хотел танцевать, толпились у стены, дожидаясь музыки, которая позовет их в пляс, или пока на площадке станет побольше места. Музыканты располагались неподалеку от камина и наяривали от души.