Лебединый трон

Посвящается маме и папе, которые призывали нас читать абсолютно всё.

(Элизабет Корр)

Посвящается Виктории, которая выразила надежду, что «Лебединое озеро» станет отличным отправным пунктом в истории, и оказалась полностью права.

(Кэтрин Корр)

Окруженный невыразимыми деяниями,

я вынужден совершить нечто ужасное.

Я знаю свою ярость.

Она не может остаться незамеченной.

И даже в страхе я не сверну

с этой пагубной тропы…

Софокл. «Электра». Стихи 221-4

ἐν δεινοῖς δείν᾿ ἠναγκάσθην·

ἔξοιδ᾿, οὐ λάθει µ᾿ ὀργά.

ἀλλ᾿ ἐν γὰρ δεινοῖς οὐ σχήσω

ταύτας ἄτας…

Katharine and Elizabeth Corr

A Throne of Swans

Originally published in the English language as A Throne of Swans by Hot Key Books, an imprint of Bonnier Books UK.

Published in Russia by arrangement with The Van Lear Agency and Bonnier Books UK.

The moral rights of the author have been asserted.

Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.

Copyright © Katherine and Elizabeth Corr, 2020

© Алиева З.И., перевод на русский язык, 2020

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2020

На часах около полуночи, когда мой отец умирает.

Лекари вокруг носятся и суетятся, измельчают душистые травы и бормочут какие-то заклинания над припарками. Но даже лавандовый запах дыма не способен отогнать вонь разлагающейся плоти, как и одинокий огонек свечки не в силах спрятать в темноте комнаты еле вздымающуюся грудь и скрюченные пальцы, вцепившиеся в постельное белье. Он раздраженно отталкивает от себя лекаря и просит меня подойти ближе.

Мне шепчут об инфекции, и все же я не могу отказать просьбе отца. Я опускаюсь на край большой дубовой кровати, моя красная шелковая юбка в темноте напоминает разливающуюся кровь. Я склоняюсь над отцом, крепко держа его за руку.

– Это… – он указывает на свои сочащиеся язвами грудь и плечи, – моя ошибка. Я… слишком задержался. А эта зараза… – Его речь становится тяжелой, словно ему мешает говорить опухший язык. – Прости меня, Адерин.

Я его понимаю. Хворь, опустошившая за последний месяц один из наших портовых городов, привела к карантину и массовым смертям. Мой отец во имя помощи своим людям или во имя науки, а может, того и другого сразу, подолгу оставался с больными в надежде найти вакцину. Он рисковал своей жизнью в погоне за знаниями и раньше, но только в этот раз проиграл. А сейчас, сейчас он хочет моего прощения. Я пытаюсь сказать ему, что все будет хорошо, что лекари, может быть, все же найдут способ спасти его, но ложь застревает в горле. Вместо этого я смотрю в его затуманенные глаза и шепчу:

– Я знаю. Знаю, что уже поздно, отец. Ты должен отдыхать.

Но он качает головой, стискивает зубы крепче и моргает, пытаясь сфокусироваться.

– Я хочу, чтобы ты… осталась здесь, когда меня не станет. Останься в замке.

Он говорит это уже не в первый раз. Моя жизнь годами была ограничена нашим замком и островом, на котором он стоял. Уже давным-давно я перестала задаваться вопросом, когда смогу уйти отсюда. Я узнала, что можно стоять на открытом воздухе, на ветру, развевающем волосы, и все равно задыхаться. Узнала, что можно приказывать другим, но все еще быть узницей.